Неразгаданные загадки Библии 369

ее Рождества, Покрова, Успенья и так далее, на Руси
куда больше, чем храмов Христа, — наверно, не мень
ше, чем у эфиопских христиан «табот Моисея», этих
«копий Ковчега». И, может, в этом культе Ковчега,
возникшем, вероятно, еще у первых эфиопских евреев,
было что-то от желания сравняться славой с еврейс
твом Эрец-Исраэль, страны Соломона; а, может, и го
речи от ощущения себя «последним сохранившимся (и
сохраняющим реликвии) коленом Израилевым» после
увода палестинского еврейства в вавилонский плен!..

Как бы то ни было, легенда о первом эфиопском
царе Менеликс, сыне Соломона и царицы Савской, по
хитившем Ковчег из Иерусалимского Храма и доста
вившем его в Эфиопию, возникла, укрепилась, стала
народной и дала начало культу Ковчега и традиции
«табот». Этот культ и традиция распространились столь
повсеместно и укоренились так глубоко, что даже если
Ковчега в Эфиопии нет, она все равно заслуживает
названия «Страны Ковчега». И поэтому Хэнкок прав:
если искать следы Ковчега — то только в Эфиопии...

Однако главное достоинство его книги состоит все-
таки не в этом, а в том, что, подобно многим другим,
столь же масштабным трудам о «гипотетической исто
рии» (например, Иммануила Великовского), она дела
ет нас свидетелями напряженного интеллектуального
поиска. И подлинный ее герой — не утраченный Ков
чег Завета, а та настойчивая, ищущая, любознательная
мысль, что, словно ткацкий челнок, неутомимо снует
между веками и .эпохами, людьми и событиями и на
наших глазах сшивает их все в единую ткань занима
тельного рассказа.