- О бесстыдная дочь Веелзевула!
36
Если ты посмеешь еще подступать ко мне, то я разрублю на части скверное тело твое.
С тех пор блудница оставила Григория, а с нею вместе перестали беспокоить его и блудные помыслы. Но при этом он впал в другую беду. Бесчестная волшебница Мелетиния, мстя Григорию за свое посрамление, навела на него жестокую болезнь, от которой он непременно умер бы, если бы святой первомученик Стефан и преподобный Василий не явились к нему и не исцелили бы его. Об этом сам Григорий рассказывает следующее:
- В один воскресный день, наступивший вскоре после описанных происшествий, я (говорил Григорий) пошел к часовне во имя святого великомученика Георгия
37
, находившейся посреди виноградника. Стояло жаркое утро, и я, совершив молитву, немного почил при часовне. И вот во сне вижу, что надвинулось черное, смердящее облако, которое упало на меня и показалось мне очень тяжелым и чрезвычайно холодным; из облака был слышен голос: "прими, что приготовила для тебя Мелетиния". Затем это облако вошло в меня. Проснувшись, я увидел, что одержим лютою болезнью, и познал, что она наведена на меня означенною выше волшебницею Мелетинией за то, что я противился ее нечистому желанию. С трудом поднялся я, пошел к дому, не имея сил удержаться от стонов, и лег на одре моем. День ото дня болезнь моя становилась тяжелее, и уже приближалась кончина моя. Внутренности мои все были воспалены жестоким огнем, который пожирал тело мое, как пожирает сухой тростник. Не имея сил переносить жар, я вставал и бегал, становился под сень деревьев, ища прохлады, и устремлялся к реке, чтобы в холодных струях ее остудить бывший во мне пламень. Неоднократно помышлял я утопиться и часто восклицал:
- О, горе, горе! Если таков огонь геенский, то лучше бы человеку не родиться.
Не мог я узнавать людей или с кем-либо беседовать, и ночь казалась мне продолжительнее сорока лет.
Когда я совершенно изнемог от болезни, мне показалось, что я лежу в болоте, середина которого была весьма глубока, а края - на востоке и западе - возвышались. Находясь на западной стороне болота, я начал понемногу спускаться в бездонную пропасть. В страхе вспомнил я о своих молитвах к первомученику Стефану и, тяжко вздохнув, сказал:
- Святой первомучениче! Так ли ты услышал меня, когда я молился тебе в твоем храме, выходя из Царьграда? Вот я нисхожу в пропасть, и ты более не увидишь меня, - и не могу я больше служить тебе, как служил доселе, ибо я приблизился ко вратам смерти.
Тут я посмотрел на восточный конец трясины и там увидел как бы иной мир, который невозможно описать человеческими словами; оттуда шел ко мне святой первомученик Стефан в багряном стихаре и ласково говорил мне:
- Что нужно тебе, возлюбленный, и отчего ты страждешь? Ты сетуешь на меня; но я не был здесь, так как посещал храмы, созданные в честь меня, рассеянные по вселенной; теперь же я пришел сюда и помогу тебе. Но запомни отныне, как беззаконные волхвы могут вредить людям, по Божьему попущению.
Тогда я спросил святого:
- Что означает лежащая предо мною пропасть и возвышающиеся края ее? Святой ответил:
- Западный конец пропасти, на котором ты находишься, означает близость смерти, пропасть же, которую ты видишь пред собою, - это область смерти, чрез которую умирающие проходят с великим трудом, пока не достигнут восточной страны; дойдя туда, они находят тропинку, ведущую в иной, загробный мир.
Услышав это, я снова спросил святого:
- Итак, господин мой, я уже умираю?
- Чего иного ты можешь ожидать, будучи приведен сюда? - ответил мне он.
Тогда, вздохнув из глубины сердечной, я с плачем сказал:
- Нет, господин мой, да не будет со мной того, ибо я еще не приготовился к смерти.