– Если же ты, отче, – прибавил Назарий, – оставишь меня, то я не уйду с сего места и умру перед твоей келлией.

Тогда преподобный, видя горячую веру Назария, приказал отнести его в помещение для приходящих путников, и сказал ему, чтобы он там постарался заснуть. Но больной отвечал:

– Отче святой, во время всей болезни моей я ни разу не мог сомкнуть глаз моих, как же ты теперь советуешь мне заснуть.

На сие Никандр сказал:

– Еще до прихода твоего я истопил то помещение, ибо мне известно было, что ты прибудешь ко мне; теперь же, пока я отправлюсь помолиться, старайся заснуть, а потом покажешь мне твои раны.

Назарий хотел было сейчас же открыть свою язву, но не мог, ибо рубашка пристала к его телу так крепко, что ее нельзя было оторвать. Увидев то, святой перекрестил рану и отпустил Назария в указанное место, где тот вскоре и заснул крепким сном. А сам преподобный, заключившись у себя в келлии, всю ночь усердно молил Господа, да подаст Он, Единый Целитель всех страждущих, здравие болящему и вместе с тем просветит душевные его очи и укрепит в вере. Скорый на помощь всем, с верою призывающим святое имя Его, Господь услышал молитву раба своего: на утро Назарий, проснувшись, почувствовал себя совершенно здоровым; тотчас встал он на ноги: струп вместе с рубашкой отстал как кора; тогда он горячо начал благодарить Бога, даровавшего ему исцеление, и прославлять Его угодника святого Никандра; преподобный же, не желая себе славы от людей, запретил ему рассказывать о бывшем, – "чтобы не было с тобой еще хуже", – добавил он.

В другой раз один крестьянин Симеон Васильев, человек князя Кострова, пришел к Никандру и горько жаловался преподобному, что у него украли лошадь; святой, услышав о сем глубоко вздохнул; Симеон же продолжал жаловаться и сказал, что с того времени уже прошло пять дней. Тогда Никандр с великим смирением и кротостью стал говорить:

– Не о том, сын мой, должно жалеть, что у тебя украли лошадь; нет, не об украденному должно скорбеть, а об украдшем, ибо человек сделал сие по внушению диавола.

Симеон же с удивлением заметил ему:

– Так ты, отче, скорбишь о человеке, сделавшем похищение?

Тогда Никандр ответил:

– Чадо Симеон, отправляйся в дом свой, украденное у тебя возвратится.

Сии слова святого сбылись: в ту же ночь лошадь сама прибежала домой. Симеон вторично пришел к преподобному, благодарил его и рассказывал о том, что случилось.

– А человек, похитивший мою лошадь, – добавил он, – потонул в реке.

Услышав о сем, Никандр опечалился и стал так поучать Симеона:

– Сын мой, должно скорбеть о христианах, коих постигла смерть прежде, чем они успели покаяться в грехах своих; и о сем человеке нужно молиться, ибо Господь сказал: "если не покаетесь, все так же погибнете" (Лк.13:3).

Долго говорил преподобный и своими назиданиями, исполненными любви, просветил душевные очи Симеона; последний еще усерднее стал славословить господа, пославшего такого угодника Своего на землю.

Между тем преподобный Никандр, видя, что приближается конец земной его жизни, начал готовиться к тому, чтобы украшенным всеми добродетелями войти в царство небесное. Денно и нощно молился он и просил, чтобы Всемилосердный Господь отпустил