18Моя собственная история
жеваний,
а мои частые отлучки, которые могли вызвать подозрения. Так что приходилось
осторожничать, и иной раз даже откладывать приказ до следующего утра.
Я
не помню деталей своих первых немногочисленных сделок. Помню только, что после
уплаты комиссионных я остался почти при своих. Потом пришла и первая, надолго
запомнившаяся сделка. До нее я как раз тщательно проанализировал состояние
рынка хлопка за весь период после Второй мировой войны. Оказалось, что из-за
всяческих программ государственной поддержки лишь два сезона, считая с 1953
года, можно было назвать действительно свободными рынками (рынками, цены
на которых определяются спросом и предложением, а не довлеющей государственной
программой). Я справедливо предположил, что прогнозировать цены можно только по
этим сезонам. К сожалению, я не учел другого, более важного обстоятельства, что
для серьезного рыночного анализа имеющихся данных было недостаточно. На основе
сопоставления с этими двумя сезонами я заключил, что рынок хлопка, который шел
тогда по цене 25 центов за фунт, будет расти, но не превысит уровня 32—33
центов.
Первая
часть прогноза оказалась верной: цены из месяца в месяц понемногу подрастали.
Затем рост ускорился, и они всего за неделю подскочили с 28 до 31 цента. Этот
скачок был вызван какой-то новостью, которой я почти не придал значения.
«Довольно близко к расчетной вершине», — подумал я и решил сыграть на
понижение. После чего, еще чуть поднявшись, рынок быстро съехал назад — к
29-центовой отметке. Я счел это совершенно естественным, полагая, что рынки
просто обязаны соответствовать моему прогнозу. Однако моим восторгам и прибылям
скоро пришел конец. Цены на хлопок не только вернулись на более высокий
уровень, но и неумолимо пошли дальше: 32 цента, 33, 34, 35. В конце концов мой
депозит иссяк и позицию пришлось ликвидировать. Именно отсутствие у меня
больших денег на счете я считаю счастливейшим подарком судьбы: ведь в итоге
рынок хлопка взметнулся на невероятную высоту — 99 центов! Это было вдвое выше
предыдущего рекорда столетия.
Из-за
этой сделки я на некоторое время разочаровался в рынке. В последующие несколько
лет я пару раз снова испытывал свои силы. Всякий раз я начинал, имея немногим
больше 2000 долл., и все их терял в единственном, но крупном проигрыше. Одно
утешало — потери были сравнительно невелики.
Эту
полосу неудач прервали два события. Во-первых, я познакомился со Стивом Кроновицем.
Отвечая за анализ товарных рынков в фирме «Hornblower & Weeks», я
принял тогда Стива на вакантную должность аналитика рынков цветных металлов. Мы
работали в одной комнате и быстро подружились. В отличие от меня, аналитика
чисто «фундаментального» склада, Стив исполу-