340 Марк Вайнстайн

ми. А представьте себе, что он звонит своему брокеру и узнает, что у него вообще нет возможности выйти из рынка.

Иначе говоря, вы полагаете, что те, кто пропагандирует идею ограничений, не учитывают, что на деле это ухудшит положение мелких инвесторов?

Да, это полное безумие. Этот закон преследует интересы хитроумных институциональных инвесторов.

Вы упомянули, что до сделки по соевым бобам всегда торговали только на длинных позициях. Это верно?

Да, я никогда не играл на понижение. Мне это казалось как-то не по-американски. После сделки по соевым бобам я понял, что игра на бирже есть квинтэссенция капиталистических отношений, где вид позиции — короткая или длинная — фактически значения не имеет. Я пришел к такому выводу, осознав, что рейдеры, игравшие на понижение, зарабатывали деньги, а я их терял.

Как долго вы оставались под психологическим гнетом пережитого?

Месяцы. Я не хотел больше торговать на товарных рынках. Я сорвал со стен все графики. Я порвал и выбросил из дома все, что имело отношение к товарным рынкам.

Когда вы возобновили торговлю?

Несколько месяцев спустя я пришел на биржу  ( (АМЕХ», но торговля на ней показалась мне чрезвычайно медлительной. Мне не хватало эффекта рычага товарных рынков. Я понял, что едва ли смогу безбедно существовать, торгуя акциями.

Приблизительно тогда же я встретился с одним приятелем, который весьма успешно торговал опционами. Я рассказал ему о своих бедах, и он предложил мне работать вместе. В первую же неделю работы в его конторе он посоветовал мне купить колл-опционы «Teledyne» перед самым истечением их срока, так как был уверен, что они вырастут. Я последовал его совету, после чего эти опционы бесповоротно обвалились.