Современные очертания монастырского квартала восходят в целом еще к раннему Средневековью. Улицы, имеющие форму полудуг, словно обнимая его, следовали одна за другой с востока на запад. Мысль отделить монастырский квартал от города возникла, по-видимому, под влиянием усилившихся конфликтов с горожанами. Аббаты жаловались даже на участившиеся кражи фруктов в монастырском саду. Строительство стены, разделявшей монастырь и город, началось еще в середине XV в., но завершить его удалось лишь во второй половине XVI в., когда аббатство получило отдельные ворота. Граничащая с монастырским кварталом церковь св. Лаврентия превратилась в городскую, а затем стала центром протестантской общины Санкт-Галлена. Но еще до Реформации она служила своего рода антитезой собору св. Галла. Противостояние городской и сеньориальной церкви характерно в целом для топографии всех монастырских и епископских городов Средневековья. За Санкт-Лоренцем уже в раннее Средневековье находился городской рынок, воспоминания о котором сохранило название улицы, идущей параллельно монастырскому кварталу, - Марктгассе. В 1418 г. пригород Санкт-Галлена - Санкт-Манген, находившийся на противоположном берегу Ирабаха, был обнесен стенами, участок же прежних укреплений демонтирован, а Ирабах убран под землю. На место, освободившееся между Санкт-Галленом и его прежним пригородом, переместился рынок. К Марктплатц примыкало первое известное здание городской ратуши. Таким образом, в XV в. сложился новый центр Санкт-Галлена, противостоящий сеньориальному ядру, от которого город некогда отпочковался.
Дуализм монастыря и города нашел выражение также в гербе Санкт-Галлена. Как и у аббатства, гербовым животным города являлся черный медведь. Согласно агиографической традиции, медведь некогда служил св. Галлу и за свою службу получил из его рук хлеб. На гербе аббатства обязательно изображался этот кусок хлеба, ставивший Галла в ряд с другими "властелинами" пустыни, отцом Герасимосом, блаженным Иеронимом, св. Северином. Однако на новой городской печати, изготовленной после пожалования городу в 1475 г. герба, отсутствовал хлеб, да и зверь, оскалившийся и как бы приготовившийся к нападению, был далек от смиренного и согбенного монастырского медведя. Городской медведь не собирался принимать хлеб из рук аббата. В ликовании по поводу обретения герба как формального признака независимости в городе даже завели живого медведя, а городская касса в 1488-1491 гг. возложила заботы по его содержанию на санкт-галленского крысолова. Неизвестно, правда, продолжал ли и впоследствии этот оживленный герб получать свой "хлеб" от горожан.

НИЩЕНСТВУЮЩИЕ ОРДЕНА В ГОРОДАХ

Нищенствующие ордена - это первые исключительно городские монашеские объединения и в то же время первые монашеские объединения, которые имели свои конвенты почти во всех городах Западной Европы. Существует даже тенденция рассматривать наличие конвентов нищенствующих орденов как "барометр уровня урбанизации" и как критерий определения города вообще. Так, к маленьким городам следует, по мнению Ж. Ле Гоффа, причислять те, в которых имелся лишь один монастырь францисканцев. Соответственно верхняя планка величины городского поселения определяется наличием трех и более конвентов миноритов. Население таких городов, как правило, достигало 10 тыс. человек. Вместе с тем, некоторые исследователи предостерегают от подобных механических обобщений. В этой связи особого внимания заслуживают уже те сравнительно немногочисленные случаи, когда в силу ряда локальных обстоятельств конвенты нищенствующих орденов все же отсутствовали в городах. Так было, например, в Зальцбурге, где мендиканты натолкнулись на решительное противодействие архиепископа. С другой стороны, в Бретани, регионе довольно слабого городского развития, конвенты нищенствующих монахов во множестве возникают в течение XIII в., правда, с небольшим запозданием по сравнению с остальной территорией Франции. Кроме того, следует учитывать, что ориентация на одни города появилась в нищенствующем монашестве не сразу, а основание конвентов в тех или иных центрах, их число были обусловлены нередко самыми многообразными факторами, начиная от особенностей конкретного ордена, его стратегии в данной провинции и вплоть до всякого рода имущественных и потестатных условий, варьировавших от города к городу.
Св. Франциск послал своих учеников в civitates et castella. Однако на начальной стадии развития ордена город еще не стал основной ареной деятельности миноритов. Так, в Италии в XIII в. от 25 до 30% поселений францисканцев располагались в сельской местности. Святой же Франциск подготовил специальный устав, "предназначенный еремиториям". Лишь позднее, по настоянию генералов ордена францисканцев св. Бонавентуры и ордена доминиканцев Гумберта Романского, город был признан наиболее подходящим для францисканцев местом поселения, поскольку отвечал целям ордена.
Общие цели нищенствующих орденов перечисляет папа Александр IV в предписании, данном ордену августинцев-еремитов, сложившемуся в 1256 г. из отдельных общин отшельников: "...По примеру орденов братьев проповедников и миноритов ... эти братья должны переселиться в города и в них обзавестись жилищами (loca), [с тем чтобы] словом учения или проповеди, а также примерами святого образа жизни или таинством исповеди оплодотворять народ Божий" (Иордан Саксонский). Папа, таким образом, подчеркивал, что основной задачей нищенствующих монахов является попечение над духовной жизнью городского