Ко времени, когда в большинстве городов уже имелось несколько монастырей, принадлежавших к различным нищенствующим орденам, относится предписание папы Климента IV, согласно которому в радиусе 500 м от монастыря мендикантов не может быть основан еще один конвент (1265). Однако позднее папы, подтверждая постановление Климента IV, сокращали величину минимального расстояния, что, очевидно, было связано как с ростом плотности городского населения, так и с увеличением числа нищенствующих конвентов в городах (1295, 1343).
Вместе с тем, локальные штудии убеждают, что расположение монастырей во многом зависело от специфики сложившейся застройки городского пространства, отчуждаемости тех или иных участков земли и особенностей социальной топографии каждого конкретного города. Так, в Трире низшие и средние слои городского населения не были сконцентрированы в какой-либо одной части города, но распределялись более или менее равномерно в пределах всего городского ареала. Нередко нищенствующим монахам вообще приходилось довольствоваться тем, что они получали от частных лиц, оказывавших им свое покровительство, городской общины или сеньора города. Конвенты миноритов по мере продвижения ордена на север часто возникали при госпиталях, лепрозориях, в домах приходских священников, приютах для студентов, - словом везде, где им готовы были предоставить ночлег, хотя бы и ненадолго. В Кентербери минориты, например, обосновались в старой синагоге, которая имела один вход с примыкающей к ней тюрьмой. Иногда городские власти при выделении земли и помещений для нищенствующих братьев руководствовались соображениями укрепления обороноспособности города, организации и планировки нового городского квартала или задачами объединения до того разрозненных и развивавшихся изолированно поселений. Так, в Базеле монастырь францисканцев первоначально был основан за пределами города, но в 1250 г. епископ и городской совет приняли решение перенести его под защиту укреплений, выделив ему участок городской альменды. Новое место было выбрано в низине между южной оконечностью холма, на котором располагались собор и древнейшая часть города, и склоном Штайненберга. Церковь и конвент находились непосредственно позади второго, возможно, относящегося еще к XII в., но впервые упомянутого в 1206 г. пояса городских укреплений. В этом месте стена образовывала наиболее дальний и опасный выступ в южном направлении. Насколько известно, монастырь миноритов был здесь первым крупным и постоянным поселением. И именно с его основанием начинается освоение этого тогда еще малозаселенного и небезопасного района города.
Правовой статус конвентов нищенствующих орденов существенно отличался от того, которым обладали городские монастыри бенедиктинцев, хотя на самих мендикантов распространялись привилегии, общие как для "черного" монашества, так и для духовенства в целом, и исключавшие все духовное сословие из состава городской общины. Согласно этим привилегиям, окончательно закрепленным в канонистике XII-XIII вв., духовенство освобождалось от светского суда (Privilegium fori) и всякого внешнего налогообложения (privilegium immunitatis). Симптоматично, что 19 канон III Латеранского собора 1179 г. утверждал налоговый иммунитет священства и монашества, как раз оспаривая притязания горожан на обложение городского клира. Однако наряду с этими общими привилегиями нищенствующие ордена обладали особыми, дарованными папством правами и образовывали замкнутую в юридическом отношении группу - quatuor unum, согласно терминологии источников XIV-XV вв. Четыре нищенствующих ордена были исключены из сферы действия епископской юрисдикции и структуры диоцеза. Им было разрешено осуществлять пастырское служение независимо от его территориальной организации, образуемой приходами. Иными словами, мендикантам дозволялось проповедовать, выслушивать исповеди и хоронить на принадлежащих им кладбищах. Орденская система cura animarum была организована, таким образом, параллельно приходской и конкурировала с ней, что уже на ранней стадии развития орденов стало причиной острых конфликтов с городским клиром. Монастыри бенедиктинцев также участвовали в пастырском служении в городе, но они, располагая инкорпорированными городскими приходами, были интегрированы в уже существующую территориальную структуру cura animarum, и, по крайней мере, в духовных вопросах находились в ведении епископа диоцеза. Кроме того, бенедиктинские аббатства не были объединены в орден с общими привилегиями, подобно, скажем, ответвлениям бенедиктинства XII в. - цистерцианцам или клюнийцам. Как уже было сказано выше, правовой статус монастырской земли в городе определялся либо соответствующими королевскими и императорскими привилегиями, либо принадлежностью к сфере сеньориального права епископа.
Наконец, важным компонентом статуса нищенствующего монашества была так называемая "привилегия бедности", которая санкционировала и регламентировала жизнь милостыней, требовала отказа от собственности, прежде всего недвижимости, и всякого рода постоянных доходов. Хотя с развитием орденов требования святой бедности были значительно ослаблены, правовая и хозяйственная основа существования конвентов нищенствующего монашества была качественно иной, нежели у старых бенедиктинских аббатств, для которых именно вотчинное землевладение являлось базой и условием регулируемой правилом жизнедеятельности. Интересы старых монастырей в основном лежали за пределами городов, в аграрной периферии.
|
