Мы начнем наш рассказ о судьбе Марии де Монпелье (Montpellier) с истории о заключении брака ее родителей Гильема VIII, сира де Монпелье и Евдоксии (Евдокии) Комнин. Мне не удалось точно установить родителей Евдокии (ок.1150/2-ок.1203). По одним источникам, она была племянницей императора Византии Мануила (Иммануила) I Комнина (1118-1180) и дочерью от второго брака после 1145 года с Ириной Синаден его третьего из старших братьев севастократора Исаака Комнина (ок.1115-до 1174).
В 1173 году король Арагона Альфонс II Целомудренный (1152-1196) начал вести переговоры с Мануилом Комнин о браке с Евдокией. Переговоры слишком затянулись, нетерпеливый (скорее, прагматичный – ведь военно-политический союз с Кастилией сулил больше выгод) Альфонс устал ждать и женился 18 января 1174 года на Санче Кастильской (1154-1208), дочери короля Кастилии Альфонса VII (1105-1157), императора всей Испании (тоже императора!) и его второй жены Рыксы Польской. По словам провансальского трубадура Пейре Видаля (годы творчества 1175-1206, умер в 1215) «предпочел бедную кастильку сделанному императором Мануилом золотому верблюду». Известие о свадьбе не успело дойти до византийского двора и, когда Евдокия с послами приплыли в Монпелье, чтобы переправиться в Арагон к жениху, ее постигло горьчайшее разочарование. Но не отправлять же ее назад в Константинополь! Поэтому короли Арагона и Кастилии, если уж так получилось, уговорили Евдокию выйти замуж за местного сеньора. Сир или граф (некоторые источники именуют владения графством) Монпелье с 1172 года Гильем VIII (ок. 1158-1202), был сыном Гильема VII (1105-1162) и его второй жены Матильды Бургундской (1130-1172). Пятнадцатилетний Гильем был не женат. Уговорили Евдоксию, правда, с большим трудом, ведь не так-то легко родственнице Византийского императора отказаться от притязаний быть королевой Арагона и стать просто графиней де Монпелье. Лангедокский город в то время славился производством пряностей, вин, тканей, выделкой кож и обработкой драгоценных металлов, а также знаменитой медицинской школой. Со стороны жениха был расчет на богатое приданое и перспективные возможности родства с императором Византии.
Брак Гильема VIII и Евдокии был заключен в 1179 г., когда невесте исполнилось двадцать девять лет, а жениху двадцать один год. В брачном контракте было условие, что первый ребенок, который родится от этого союза, мальчик или девочка, наследует сеньорию Монпелье. Исходя из предпосылок, не трудно догадаться, что этот брак был типично-несчастливым для Средневековья и увенчался рождением в 1182 году всего одной дочери – нашей героини Марии де Монпелье. Имя Мария было очень популярно у Комнинов потому, что известно, по меньшей мере, семь женщин с именем Мария Комнин в окружении Мануила I:
1. Мария Комнин (1085-после 1136) – тетя Мануила;
2. Мария Комнин (1151) – старшая сестра;
3. Мария Комнин (1167) – племянница, дочь старшего брата Алексея;
4 Мария Комнин (1126) – племянница, дочь второго из старших братьев Андроника Комнина (1143), в браке с Иоанном Кантузином;
5. Мария Комнин (1144-1190) – племянница, дочь от 1-го брака третьего из старших братьев Исаака Комнина и Теодоры Каматерины, в браке с 1156 с королем Иштваном (Стефаном) IV Венгерским;
6. Мария Комнин (1152-1183) – единственная дочь от 1-го брака Мануила с 1146 с графиней Бертой (Ириной) фон Зульцбах (1160), в браке с 1180 с маркграфом Райнерием де Монферрат (1163-1183);
7. Мария Комнин (1154-1217) – внучатая племянница, дочь Иоанна, правителя Кипра; в 1-м браке с 1167 с Амальриком (Амори) I Иерусалимским (1136-1174); во 2-м браке с 1175 с Балианом II Ибелин (1131-1192).
Не удивительно, что, продолжая традиции рода, свою единственную дочь Евдокия назвала Марией. Юная Мари выросла в Монпелье, где ее отец поддерживал традиции куртуазности Южной Франции того времени. При дворе Гильема VIII творили известные трубадуры, наделившие своего покровителя сеньялем «Эн Драгоман» (псевдоним «Господин Дракон-мужчина».
Например, Пейре Видаль пел такие строки:
…
Эн Драгоман, да будь я на коне,
Враги бы оказались в западне,
На гибель устремившись всей гурьбой,
Как перепелки к ястребу, ко мне,
Не стоили б их жизни и денье,
Известен нрав мой, дикий и крутой.
