ТРИ КНИГИ О ЖИВОПИСИ

радость и страх, вожделение и тому подобное, они же — движения
тела. Тела двигаются по-разному: вырастая и убывая, хирея и здо
ровея и, наконец, с места на место. Но мы, живописцы, которые
хотим при помощи движений тела показать движения души, будем
ка-сатьоя только движения с места на место. Всякий предмет, поки
дающий свое место, может итти семью путями: во-первых — вверх,
во-вторых — вниз, в-третьих — вправо, в-четвертых — влево, а так
же двигаясь отсюда туда или оттуда сюда и, наконец, в-седьмых —
двигаясь кругом. Итак, я желаю, чтобы все эти движения имели ме
сто в картине: пусть на ней одни тела движутся к нам, другие — от
нас в ту или другую сторону, и пусть в одном и том же теле одни
части будут видны зрителю, другие от него скрыты, пусть одни бу
дут высоко, другие низко.

Но так как подчас встречаются живописцы, которые в этих дви
жениях нарушают все правила, мне хочется рассказать здесь кое-
что о позах и движениях, что я наблюдал в природе, откуда мы
уясним себе, с какой умеренностью надо ими пользоваться.

Обрати внимание, как человек в каждой свюей позе подставляет
вое свое тело для поддержки головы, самой тяжелой части тела, и-
как, опираясь на одну ногу, он всегда устанавливает ее по отвесу
к голове, как базу колонны, а лицо стоящего прямо почти всегда
обращено туда, куда направлена ступня. Я вижу, что движения го
ловы почти всегда таковы, что она постоянно имеет под собой опо
ру в какой-нибудь части тела,— такова голова и настолько велик ее
вес; или же, во всяком случае, человек протягивает какой-нибудь
член в противоположном направлении, чтобы уравновесить голову,
подобно коромыслу весов. Мы видим также, что когда человек дер
жит тяжесть на вытянутой руке, укрепив ногу, как ручку весов, вся
остальная часть его тела служит противовесом этой тяжести. Далее
мне кажется, что никто, запрокинув голову, не может поднять лицо
выше того, чтобы видеть середину неба, да и в сторону никто не
может повернуть лицо больше того, чтобы подбородок касался пле
ча, а в той части тела, которую ты опоясываешь, ты почти никогда
не можешь повернуть туловище настолько, чтобы край плеча на
ходился по отвесу над пупком. Движения ног и рук очень свободны,
но я не хотел бы, чтобы они закрывали какую-нибудь достойную и
приличную часть тела, и я вижу, что от природы руки почти что ни
когда не поднимаются выше головы, ни локти — выше плеч, ни
ступни — выше колен, а также, что между ступнями не бывает рас
стояния больше, чем в одну ступню. И я обратил внимание, что
если протянуть руку вверх, ей следует вся эта сторона тела вплоть
до ступни, так что даже пятка ступни отделяется от земли.

Прилежный художник сам приметит много подобных явлений,
и те, о которых я говорил, настолько, быть может, очевидны, что
перечисление их кажется излишним. Однако, видя, что есть немало
таких, которые в этом ошибаются, я счел должным об этом не умал

4* [ 51 ]