ТРИ КНИГИ о живописи

Итак, живопись слагается из очертания, композиции и осве
щения.

Обо всем этом и следует коротко поговорить.

Сначала мы скажем об очертании. Очертанием в живописи бу
дет то, что кругом очерчивает края. В ртюм Парраеий, тот (живопи
сец, что у Ксенофонта беседует с Сократом, был, говорят, весьма
опытен и много изучал эти л июни. Так вот я утверждаю, что в этих
очертаниях нужно всячески добиваться того, чтобы они состояли из
тончайших линий, почти ускользающих от взора, в чем обычно
упражнялся живописец Апеллес и состязался 'С Протогеном. А так
как очертание — не что иное, как рисунок края, то, если оно сдела
но слишком заметной линией, покажется, что это не граница поверх
ности, а трещина, и я хотел бы, чтобы при очерчивании не «стреми
лась ни к чему другому, как только к тому, чтобы проследить край;
а для этого, утверждаю я, требуется много упражнений. Никакая
композиция и никакое освещение не достойны похвалы, если к ним
не прибавлены хорошие очертания, и нередко можно видеть, что хо
рошие очертания, то есть хороший рисунок, сами по себе весьма
привлекательны. Итак, здесь должно обращать главное внимание на
ту работу, для которой, если только мы хотим хорошо с ней спра
виться, ничего, на мой взгляд, не может быть более подходящего,
чем та завеса, которую я в кругу своих друзей обычно называю се
чением. А делается она таким образом. Это тончайшая завеса ред
кой ткани, окрашенной в любой цвет по твоему вкусу, разбитая бо
лее толстыми нитями на любое число параллелей. Завесу эту я по
мещаю между глазом и видимым предметом- так, что зрительная пи
рамида проникает через просветы ткани. Поистине завеса эта до
ставляет тебе немалые удобства. Прежде всего ^ она всегда представ
ляет тебе одну и ту же неподвижную поверхность, на которой
ты, отметив определенные границы, тотчас же находишь истинную
вершину пирамиды, что, конечно, было бы трудно, не будь этого се
чения,—■ ведь ты знаешь, что никак нельзя хорошо воспроизвести
что-либо такое, что не сохраняет все время одно и то же по
ложение. Поэтому с эт'ой точки зрения легче воспроизводить вещи
написанные, чем изваянные, и ты знаешь, насколько то, что ты ви
дишь, покажется сильно изменившимся в зависимости от перемены
расстояния и от перемены положения центра. Итак, как я говорил,
завеса принесет тебе немалую пользу во всех тех случаях, когда
предмет будет неизменным на вид. Другая польза будет заключать
ся в том, что ты легко сможешь установить страницы «краев и поверх
ностей. Если ты в одной параллели увидишь лоб, в другой — нопи,
а еще в другой — щеки, а в нижней — подбородок и так каждую
часть в своем определенном месте, то ты ото же увидишь на картаь
не или на стене: разделив ее на подобные параллели, ты каждую
часть разместишь с полной точностью. Наконец, завеса будет тебе
%чень полезна при обучении живописи, когда ты через нее увидишь

[ 43 ]