КНИГА ШЕСТАЯ — ГЛАВА ТРЕТЬЯ

вовсе. Я считаю нужным рассеять это заблуждение; однако, не
считаю необходимым подробно распространяться о том, из каких
начал проистекли искусства, какими правилами они руководствова
лись и что питало их рост. Стоит упомянуть только, что отцами ис
кусств, как говюрят, были случай и наблюдение, пестунами же искус
ства — практика и опыт, а познание и рассуждение питали его рост.
Так, говорят, на протяжении тысячелетий тысячами тысяч людей
изобреталась медицина и также мореплавание, и почти все искусства
подобного рода развивались медленно и постепенно.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

О том, что зодчество пережило юность в Азии, расцвет
у греков, а совершенную зрелость у италийцев

Насколько мы можем судить по указаниям древних, зодчество
первое, так сказать, изобилие своей юности излило на Азию,
затем расцвело у греков, наконец достигло совершеннейшей
зрелости в Италии. Мне думается, зодчество развивалось так: цари,
наслаждаясь притоком богатств и покоем и озираясь на себя, на свои
сокровища, на величие и пространность державы, поняли, что им
нужны более обширные кровы и более величественные стены, и на
чали исследовать и собирать всё необходимое для их 'сооружения;
и для тош, чтобы жить в больших и величественных зданиях, они
стали класть крыши из самых крупных деревьев и из дорогого камня
возводить стены. Эти сооружения вызывали удивление и восхище
ние; а затем, может быть, увидев, что обширные сооружения полу
чают похвалу, цари решили, что первая их обязанность — делать
то, что недоступно частным лицам, и, находя удовольствие в огром
ных размерах зданий, они стали всё ревностнее состязаться друг с
другом, дойдя до безумия постройки пирамид. Я полагаю также, что
практика зодчества дала им повод многократно наблюдать, какая
разница строить на основе таких, а не иных чисел, в таком, а не
ином порядке, положении и виде, и, находя удовольствие в более
изящном, они научились избегать всего того, что менее гармонич
но. За ними последовала Греция, прославленная учеными мужами,
которая, пылая страстью к украшению себя, заботилась о сооруже
нии как других зданий, так особенно храмов. Она начала внима
тельнее рассматривать сооружения ассириян и египтян, поняв, что
в подобного рода вещах большую похвалу, чем царские сокровища,
получает рука художников. Ведь суметь сделать большое — дело
людей богатых, а сделать то, чего не будут порицать знающие,—
дело людей, достойных похвалы. Потому Греция, поставив себе
эту задачу, в возводимых ею сооружениях пыталась превзойти
дарованиями ума тех, с кем она не могла сравняться дарами Фор

12* f П9 ]