Могильники — семейные (?), семейно-родовые (?) — появляются в мустьерскую эпоху: Ля
Феррасси (Франция) — шесть захоронений (семь погребенных: двое взрослых, пятеро детей);
Джебел Кафзех (Израиль) — не менее семи захоронений (восемь, как минимум, погребенных:
пятеро взрослых и трое детей) и др. [Смирнов Ю.А., 1991]. Родовые (?), общинные (?), племенные
(?) могильники, содержащие по

97

нескольку десятков, а иногда и сотен погребенных, возникают в эпоху мезолита (например,
Оленеостровский могильник на Онежском озере (Карелия), в не разрушенной карьером части которого
раскопано более 170 погребений [ГуринаН.Н., 1956], или могильник Звейниеки (Латвия),
насчитывающий более трехсот погребений [Загорские Ф.А.; Турина Н.Н., 1989, с. 48, 51—54]).

⁴⁶    Ясно, что данная картина принципиально сходна с тем, что происходит в коллективных
последовательных захоронениях, хотя там в основном нарушается внутренняя структура
погребального комплекса, в то время как в «могильнике» идет (и не всегда в щадящем варианте, как,
например, на средневековых кладбищах Европы [Арьес Ф., с. 82—84]) разрушение только
«устаревших» («Бедный Йорик, я знал его, Горацио...»), уже не функционирующих комплексов или
отдельных его компонентов. Чаще всего нарушения происходят по отношению к отдельным элементам
внешней структуры: обычно (в зависимости от его конструктивных особенностей) в привходовой и
входовой частях погребального сооружения (ср. съемную «дверь-затычку» (дольменную втулку),
«дверь-пробку» в кавказских дольменах [Марковин В.И., рис. 33, 34, 39, 64—66 и ел.] и стационарное
перекрытие грунтовой могильной ямы, или замурованные стомионы в дромосах купольных
гробниц типа толос [Evans A.J.], или, как промежуточный вариант, разные типы входов в татарские
склепы, использовавшиеся для многоактных захоронений [Семашкевич В.Э., Поселянин А.И., с.
136, 138] и т.п.).

⁴⁷    Естественно, конкретные формы представлений корректируют ход многих операций, направленных
на сохранение целостности мертвого тела. Вера в возможность вредоносного воздействия мертвых
(всех/некоторых) приводит к различным видам «уродования трупа», например, к нарушению опорно
двигательного аппарата умершего разными способами: от прокалывания мышц и подрезания
сухожилий и/или стягивания конечностей ремнями (веревками, жилами и пр.), либо перепиливания
костей (без снятия мягких тканей [Геннадиев А.Н. и др.]) до различных способов экскарнации (т.е.
освобождения скелета от плоти) с изъятием отдельных костей из погребения и/или нарушением их
анатомического порядка, и, конечно же, — частичной или полной кремации. Эти замечания, как все
выше- и нижесказанное, призваны еще раз подчеркнуть, что в основе разных способов обращения с
умершими часто лежат похожие представления (например, различные формы обращения с телом в ла
маистском Тибете; см. примеч. 84) и, наоборот, за сходными формами обращения с мертвыми могут
стоять разные формы религиозных представлений и социальных отношений (ср.: экскарнация в
среднебронзо-вом веке (катакомбная культура) и в средние века в Европе), а в данной монографии
выявляются лишь их общие тенденции.

“ «Тело — могила» (греч. — «ашца (soma) — ат|ца (sema)»), т.е. душа в теле как в могиле.

⁴⁹ «Могильные дома» этрусков (середина I тыс. до н.э.) [Мон-гайтА.Л., 1974, с. 158—173;
Тимофеева Н.К.], «могильные срубы» уне-тицкой культуры (II тыс. до н.э.) [Монгайт А.Л., 1974, с. 50—

57], «жилые мастабы» VI династии Древнего Египта (III тыс. до н.э., например маста-ба Мерерука)
[Коростовцев М.А., с. 200; Замаровский В., с. 116, 117; Целлар К., с. 53—58; Тураев Б.А. Т. I, с. 176—
209], устроенные по типу

98

земных жилищ и наполненные предметами обихода, и т.п. В этот же ряд могут быть включены и
королевские «дракары» викингов, на которых были «сооружены деревянные камеры-жилища и
содержался весь необходимый для повседневной жизни инвентарь — мебель, столовая и кухонная
посуда, орудия труда и оружие» [Петрухин В.Я., 1980, с. 85; 1975, с. 481.

Типичным примером вотивного инвентаря являются ушебти («ответчик» или «исполнитель») — как
правило, небольшие деревянные статуэтки, изображавшие рабов, слуг, ремесленников, земледельцев,
воинов, чиновников и других лиц, призванных обеспечить «безбедное» посмертное существование
древнего египтянина [Коростовцев М.А., с. 218, 219; Бадж Уоллис Е.А., с. 51].

Не менее показательна и ханива (букв, «глиняный круг») — синтоистская погребальная пластика (люди, животные,
дома, лодки и пр.) — «...скульптура, развившаяся из глиняных столбиков-цилиндров, изгородью из которых обно
сился курган. Изгородь эта следовала сразу за рвом с водой, окружавшим курган, и составляла вместе с ним
двойную преграду на пути к кургану (например, вокруг основания кургана, приписываемого Нинтоку (нач. IV в.),
находилось 14 тыс. цилиндрических ханива [Воробьев Н.В. с. 238]. — Ю.С.). В изгороди из глиняных столбиков
воплощалось магическое табу, охранявшее склоны курганов, где расположена была скульптура, изображающая
дома, утварь, людей, животных» [Иофан Н.А., с. 50]. Считается, что ханива стали класть в могилы после того, как
«во времена правления царя Суйнина было решено отказаться от человеческих жертвоприношений в случае смер
ти государя» [Мещеряков А.Н., с. 121].

См. также замечательные рассуждения Конфуция в Ли Цзи — «Книге правил» по поводу вотивных предметов,
предназначенных умершим (часть II, с. 139, 140, 145).

⁵¹    По классификации автора — «сопредельная дополнительная (некрологическая) структура».

⁵²    Тайно устроенная гробница Тутанхамона (ок. 1400—1392гг. до н.э.) со всеми ее сокровищами, так
потрясшими воображение наших современников, выглядит довольно убого даже в сравнении со
вспомогательной камерой усыпальницы «Желтого императора».