От нехитрой нежности девушки его сердце дрогнуло. Ведь никогда никто из его
сыновей, даже когда они были маленькими, не обнимал его, не шептал ему на ухо
ласковых слов.

А Констанция всегда находила время, чтобы поболтать со стариком, утешить его или
развеселить, в лицах показывая ему проделки сыновей или показывая самому Гильому
Реньяру как он раскуривает трубку. Тогда старик хохотал беззубым ртом и

Похлопывал себя немощной ладонью по колену. Его глаза делались влажными, и он
как ни старался, не мог сдержать смех.

—    Ну, хватит, хватит, Констанция, — говорил тогда Гильом, — иначе я умру от смеха.

Хотя в шутках девушки не было ничего необычного. Просто она от природы была

наблюдательной и очень умело копировала смешные черты в поведении домочадцев.

Вот и теперь, изобразив старику, как ссорятся Жак с Клодом из-за лакомого куска мяса,
она развеселила старого Гильома, разогнав его мрачные мысли.

—    Наверное, ты хочешь о чем-то попросить меня? — догадался Гильом.

—    Да, честно признаться я хотела бы отлучиться из дому.

Старик стал серьезным.

—    Это не безопасно, я попрошу одного из сыновей сопровождать тебя.

—    Нет, Гильом, я хотела побыть одна.

—    С самого утра? — удивился старик.

—    Да, мне хотелось бы съездить к ручью. Там так хорошо по утрам.

—    Я сам уже давно не был там, — сказал старик и вспомнил, как он любил ездить к
водопаду, вспомнил, что там в самом деле чудесно по утрам, когда в воздухе пахнет
свежестью.

—    Я боюсь за тебя, — все-таки сказал старик, — ведь ты очень дорога мне.

—    Ну что со мной может случиться, Гильом?

—    Всякое может случиться, — рассудительно заметил старик.

—    Но только не со мной, — заметила Констанция.

—    Именно с тобой.

—    Ты же знаешь, Гильом, я возьму с собой оружие и в случае чего смогу постоять за
себя.

—    Хорошо, если ты заметишь опасность раньше, чем кто-то подкрадется к тебе. Тогда
ты не успеешь воспользоваться пистолетом.

—    Я буду очень внимательна, Гильом, и осторожна, можешь не беспокоиться за меня.

— Ну что ж, ладно, — смирился старый Гильом, — но только к обеду обязательно
возвращайся. Ведь ты же знаешь, я буду переживать и волноваться.

—    Нет, я не заставлю тебя ждать долго, к полудню я вернусь домой.

Констанция поцеловала Гильома в щеку и выпорхнула из столовой.

Тот остался сидеть в кресле, глубоко задумавшись. Он и сам не знал, почему вдруг так
защемило сердце. Ведь сколько раз прежде Констанция одна выходила из дому, и он
почти сразу забывал, что она находится одна, без защиты. А теперь он не находил себе
места.

Он хотел было задержать Констанцию и подошел к окну, но увидел Констанцию уже
сидящей в седле.Он крикнул:

—    Констанция, будь осторожна!

Та, не расслышав его слов, взмахнула рукой и пустила лошадь вскачь.

Старик опустился в кресло возле окна и следил за Констанцией до тех пор, пока она не
исчезла за холмами.

Констанция сама не понимала почему, но это утро радовало ее как никакое другое.
Цветы казались ей более яркими, а пронзительная голубизна неба ослепляла.

Девушка все время подгоняла коня, как будто куда-то спешила и боялась опоздать,
хотя до полудня времени оставалось много, и она могла вдоволь насладиться
одиночеством на берегу ручья.