свою служанку, та неизменно отвечала, что не помнит и кажется, никто никогда не
говорил ей о дате ее рождения.

—    Вот крещение я помню, — всегда пускалась в воспоминания Шарлотта, — я даже
помню как испугался священник, когда его попросили окрестить меня. Вот тогда-то я и
получила свое теперешнее имя — Шарлотта. А о прежнем забыла и не хочу вспоминать.

—    Тебе, наверное, тоже пришлось многое пережить? — участливо спрашивала
Констанция.

— Да нет, мадемуазель, если что и было, так я о нем ничего не помню. По-моему, я
всегда жила в Париже, всегда находилась в услужении. Я насмотрелась и знаю многое,
чего мне не следовало бы знать.

Но с Констанции пока хватало и свежих впечатлений, поэтому онане слишком-то
расспрашивала Шарлотту о том, что ей известно.

ГЛАВА 7

Жизнь Констанции потихоньку входила в новое русло. Ее уже не изумлял огромный
город, не удивляло большое количество без дела слоняющихся по улицам людей. Она уже
сама стала составной частью Парижа, ведь девушка была принята при дворе и даже
обратила на себя внимание короля.

Если бы она стремилась к большему, то возможно, жизнь ее сложилась бы иначе. Но
Констанция всегда довольствовалась тем, что есть, находя счастье и радость там, где
никто не мог разглядеть даже намека на новые возможности.

Графиня Аламбер твердо решила вернуться в Мато, но наотрез отказала Констанции в
том, чтобы та сопровождала ее.

— Ты должна остаться здесь, дитя мое, — говорила старая графиня, гладя свою
повзрослевшую внучку по волосам. — Твое счастье здесь и ты найдешь его обязательно. /

Констанции и самой не хотелось возвращаться, ведь она только входила во вкус новой,
полной событий жизни. А заточать себя впровинции теперь уже не имело смысла.

—    Я обязательно устрою прощальный бал, — сказала графиня Аламбер. — В наш дом
будет приглашено очень много гостей и среди них очень знатных. Если до этого,
Констанция, ты блистала в чужих домах, то теперь должна создать славу собственному.
Ты останешься жить здесь и понемногу все забудут его прежнюю владелицу, все станут
говорить: «Ах, да это дворец виконтессы Констанции Аламбер! Как он хорош! Как он со
вкусом обставлен!»

—    Мне будет не хватать вас, бабушка.

— Я уже сыграла свою роль в твоей жизни, мне больше нечего тебе дать, и я только
отягощу твою жизнь. Как-нибудь, когда тебе станет совсем скучно, приезжай в Мато,
побудь со мной пару денькови возвращайся обратно. Большего мне не надо, изредка
напиши мне ине обижайся, если я буду писать слишком часто. Это не значит, что на
каждое из моих посланий ты обязана отвечать.

Констанция прикусила нижнюю губу, ей хотелось расплакаться, но она сдержала себя.

Я всегда буду любить вас, бабушка, что бы ни произошло.

—    А ничего и не может произойти, — ласково сказала графиня Аламбер, беря
Констанцию за руку.

—    Но ведь жизнь идет, — возразила ей внучка.

—    Жизнь идет — и в то же время стоит на месте. Все стремятся чего-то достичь, но
остаются теми, кем их создал бог.

— А для чего создана я? — задала Констанция вопрос, на который не существует
ответа.

—    Ты, дитя мое, создана для того, чтобы тобой восхищались. И помни об этом. Когда

— то и я была такой, ты не веришь?