Брови Эмиля поползли вверх. Он, не говоря ни
слова, принялся застегивать перевязь
шпаги.
— Ты говоришь, еще?
— Да, еще, — мадемуазель
Аламбер перевернулась на живот и посмотрела на Эмиля.
Тот выглядел, словно проворовавшийся
торговец. Руки его слегка дрожали, глаза
бегали.
— Ты чем-то обеспокоен, Эмиль?
— Ну как же, ты просишь
еще, а я понимаю, это невозможно. Ведь не могу же я быть
бесконечным любовником? Таких, моя дорогая, вообще не бывает на свете.
— Но я хочу, — попросила
Констанция, уже издеваясь над Эмилем. Тот нахмурился.
— Да ладно, Эмиль, я
пошутила. Я очень счастлива и поэтому хочу улыбаться.
Улыбнулся и шевалье де Мориво.
— Что ж поделаешь, — развел
он руками, — все хорошее когда-нибудь кончается. Но
это не последняя наша встреча.
— Раньше ты никогда не
думал о подобном, — напомнила ему Констанция.
— Раньше и ты не говорила о
подобных вещах.
— Все когда-нибудь
случается впервые, — проговорила женщина.
— Ты не устала? — участливо
осведомился Эмиль, глядя на то, как Констанция трет
себе виски.
— Я еще хочу поговорить с
тобой.
— Извини, дорогая, мне
некогда, я должен спешить.
— А когда мы увидимся еще,
Эмиль? Тот задумался.
— Может быть, завтра?
— Завтра? — переспросил
Эмиль де Мориво. — Завтра я не могу.
— Ну что ж, давай тогда в
понедельник. Эмиль де Мориво что-топрикинул в уме и
отрицательно качнул головой.
— В понедельник тоже не
получается.
— Тогда вторник, —
Констанция старалась, чтобы ее голос звучал ровно и в нем не
проскакивали нотки раздражения.
— Вторник, вторник. —
повторял Эмиль, но вновь вынужденбыл развести
руками, — и во вторник ничего не получится.
— Тогда среда, — растягивая
гласные, проговорила Констанция.
— Я думаю, мы и так встретимся, даже не
договариваясь заранее, — наконец
подытожил Эмиль де Мориво, поправляя парик.
Музыкант все так же меланхолично перебирал
струны, словно неслышал разговор
любовников. Констанция пыталась перехватить взгляд Эмиля, но тот упорно
отворачивал
голову.
— Скажи мне, — попросила
Констанция, — у тебя есть кто-нибудь еще?
Немного помявшись, Эмиль промямлил:
— Нет, ты одна. Почему ты
вдруг об этом спрашиваешь?
— Ты какой-то странный
сегодня.
— Что ж, иногда бывает,
много дел, много забот.
— Ты даже не хочешь, Эмиль,
назвать день нашей встречи.
— Я не могу этого сделать,
потому что не свободен как ты, — Эмиль впервые за этот
день пристально посмотрел на Констанцию, как бы желая запомнить ее надолго
такой,
обнаженной, лежащей на кровати.
Констанция инстинктивно отпрянула от этого
взгляда и прикрылась простыней.
— Ты чего-то боишься?
— Нет, ведь мы никогда не
говорили, что любим друг друга.
— Ты о чем?
— Я не желала бы, чтобы ты встречался со мной
из жалости, — сказала мадемуазель
Аламбер.