Калиостро поспешил успокоить его:

—    Говорите, ваше высокопреосвященство, ведь мы с вами близкие друзья. Вы должны
поделиться со мной всеми своими сомнениями.

Де Роан поднял голову и с надеждой посмотрел на графа. — Будем откровенны, мой
дорогой Калиостро. Я трезво оценил обстановку и понял, что мои шансы овладеть
сердцем ее величества весьма призрачны. Ведь одно дело дружба, а другое — любовь. Я
совсем не молод и не обладаю такой внешностью, которая привлекает женщин.

Калиостро мягко улыбнулся.

—    Вы не дооцениваете себя, ваше высокопреосвященство. Вспомните Мазарини. Ведь
все было против него, когда он осмелился выказать свои тайные чувства королеве Анне
Австрийской. Его упрекали итальянским происхождением, он был в том же возрасте, что
и вы, и отнюдь не отличался красотой. Множество придворных и чернь просто
ненавидели его. Однако он поступил наперекор всему и, насколько мне известно, даже
сочетался тайным браком с ее величеством королевой Анной. Неужели для вас это не
служит доказательством верности избранного вами пути?

Кардинал мрачно посмотрел на Калиостро.

—    Однако у меня перед глазами другой пример — кардинал Ришелье. Несмотря на то,
что он был блестящим государственным мужем, человеком с твердым характером и
вполне привлекательной внешностью, та же королева Анна откровенно издевалась над его
любовью. Она давала ему ответы на его любовные послания и даже заставляла плясать
перед собой, но в результате кардинал Ришелье оказался осмеянным и преданным. После
того, как де Роан умолк, Калиостро встал дивана и прошелся по кабинету. На лице его
отражались разнообразные чувства, и он тихо произнес:

—    Сомнения вашего преосвященства мне понятны. Вы не хотите стать посмешищем в
глазах всего двора. Какого же совета вы ожидаете от меня? Ведь я простой смертный,
лишь упорным трудом заслуживший право быть приближенным к таинствам сил сущего.

Кардинал перевел на Калиостро полный тоски и надежды взгляд.

— Пользуясь вашими гениальными способностями, мой дорогой граф, вы могли бы
выяснить, благоприятствует ли обстановка моей встрече с королевой.

Калиостро остановился у окна рядом с кардиналом.

—    Так вот в чем дело? Ну что ж, учитывая мое дружеское расположение к вам, ваше
высокопреосвященство, я готов заняться этим немедленно. Однако мне потребуется для
этого отдельный кабинет и полнея тишина во всем дворце.

Кардинал оживился.

— Вы немедленно получите все, что вам нужно. Кстати, эта услуга будет хорошо
оплачена. Калиостро решительно взмахнул рукой.

—    Нет, нет, ваше высокопреосвященство, об этом не может быть и речи. Я делаю это
только из дружеских побуждений. Бескорыстие — вот главное, что должно отмечать
настоящую дружбу.

Кардинал заискивающе улыбнулся.

— Это приятно слышать вдвойне из ваших уст, граф. К сожалению, многие, и среди
них даже попадаются служители церкви, считают простые христианские чувства
препятствием для личного обогащения. Сколь же радостно осознавать, что есть на свете
люди, не подверженные подобному пороку. Я весьма признателен взм, милейший граф, за
ваше деятельное и бескорыстное Участие в моих делах.

Калиостро наклонился и поцеловал руку кардиналу.

—    Не стоит благодарности, ваше высокопреосвященство, я рад тому, что смогу помочь
вам. Этого с меня вполне достаточно. Где я могу уединиться?

Кардинал позвал слугу и отдал все необходимые распоряжения.

—    Я буду ждать вас у себя, — сказал он уже стоявшему на пороге Калиостро. — Если
появятся какие-либо затруднения, немедленно обращайтесь ко мне. Надеюсь, что вы
принесете добрые вести.