И все окрестные дворяне уже давно старались избегать общества Реньяров, а крестьяне
убегали, едва завидев кого-нибудь из них.

Дети Гильома были такими же надменными, гордыми и тщеславными как и отец. У них
никогда не было друзей, были только враги, и поэтому вся жизнь проходила в постоянных
кровавых стычках с соседями, в извечных спорах и судах, которые и без того уменьшали
их тающее на глазах состояние.

Больше всех из своих соседей старый Гильом ненавидел род Абинье. Ведь они жили на
землях, которые когда-то давно принадлежали Реньяру. Именно эти земли король
пожаловал Франсуа Абинье после того, как казнил Филиппа Реньяра. Ненависть была
лютой. Уже пролилось много крови как с одной, так и с другой сто —

Роны. Уже много раз королевским солдатам и судьям приходилось ввязываться в эти
кровавые разборки двух дворянских родов.

Но сейчас время было смутное и королю было не до распрей его бедных дворян, к тому
же живших в дальних провинциях на берегу океана.

—    В такую ночь буря повалит много деревьев, — сам себе сказал Гильом Реньяр. — И
скорее всего, кто-нибудь из окрестных крестьян пожелает этим воспользоваться, чтобы
запастись дровами на зиму, при этом не заплатив мне ни су.

Гильом Реньяр нервно зашагал по спальне. Он хотел было разжечь камин, но потом
передумал.

Наконец, решившись, вышел на галерею и вошел в комнату, где спали его сыновья. Он
положил ладонь на плечо старшего и крепко сжал.

Виктор открыл глаза и увидел склонившегося над ним отца.

—    Что случилось? На нас кто-нибудь напал?

—    Нет, успокойся, буди братьев.

—    А что случилось, отец? — Виктор сбросил одеяло и уже сидел на постели.

—    Поедем в наш дальний лес. Виктор покосился на окно, по стеклам которого бежали
струи дождя.

—    Отец, но ведь за окном дождь.

—    То-то и оно, нам на руку. Мы поймаем какого-нибудь мошенника, польстившегося
на наш лес. Ведь эти бестии только и ждут плохой погоды, чтобы обворовывать Реньяров,
они надеются, что мы не высунем носу из дому в такое

Ненастье, а мы как раз и появимся.

Старый Гильом потер руку об руку и на его лице промелькнула злорадная усмешка, а
глаза зло засверкали.Виктор с нескрываемым неудовольствием поднялся и

Принялся одеваться. Он боялся противиться отцу, но постепенно возбуждение старика
передалось и ему. Он пинками растолкал младших братьев Жака и Клода и объяснил им,
чего хочет от них отец.

Младшие Реньяры были явно недовольны столь ранним подъемом, но день сулил им
приключения и поэтому они стали спешно собираться и заряжать пистолеты.

А Гильом Реньяр уже зычным голосом отдавал приказания конюху готовить лошадей.

Когда Реньяры покинули свой дом и вышли во двор, дождь и ветер уже стихли. Все
окутывал туман, лишь только вершины холма с остатками когда-то могущественного и
неприступного замка возвышались над пологом тумана.

Старый Реньяр вскочил в седло и тронул поводья. Лошадь, застоявшаяся в конюшне,
сразу же побежала рысью. Сыновья пустили своих коней вскачь.

Наконец Гильом Реньяр свернул на уже скошенное поле и, немного придержав лошадь,
дал Виктору поравняться с ним.

—    Раньше земли, которые лежат за этими холмами и тянутся к самому океану, тоже
были нашими.

—    Отец, ты всегда говоришь: то было наше, это было наше, холмы принадлежали
Реньярам, лес принадлежал Реньярам... Я устал уже это слушать, надо все это вернуть.