заметить его, найти.»Но что может быть здесь? — недоумевал Филипп. — Я знаю здесь
каждую тропинку, даже знаю наперед, что может сказать мне сестра или мать. Здесь
каждый день похож на предыдущий и следующий не приносит ничего нового. Здесь люди
рождаются, живут и умирают, так и не увидев счастливых дней, принимая за счастье
минутные радости. Ведь не может же быть счастьем хороший урожай или удачная сделка?
Счастье совсем в другом. Только вот в чем? — задумался Филипп, глядя

На звездное небо. — Но и не в богатстве» — подумал молодой человек.

И тут его сердце сжалось, как когда-то давно, когда был еще жив отец.

И Филипп вспомнил густой туман, вспомнил лицо маленькой девочки и ее огромные
глаза, с надеждой смотревшие на него. Он вспомнил, как на ее груди сверкнул

Тяжелый золотой медальон и даже вспомнил огромную жемчужину, похожую на
гигантскую слезу. Он даже явственно услышал запах стерни, размокшей под дождем и
запах лошадиного пота, долетавшего до него сзади.И внезапно, как светлячок, вспыхнула
падающая звезда.

Сердце Филиппа на мгновение остановилось и бешено забилось в груди.»Счастье в
любви» — вспыхнула в памяти когда-то услышанная фраза. — А что такое любовь? —
подумал Филипп и перед его внутренним взором встало лицо матери, бледное и
одухотворенное. — Но если счастье в любви, — задумался Филипп, — то почему так
несчастна моя мать, хоть до сих пор и продолжает любить отца? Наверное, можно быть
счастливым и в несчастье».

На темном небе вновь промелькнула золотистая искра, и Филипп Абинье, пожалев, что
не успел загадать желание, вернулся в дом.

Еще над дорогой клубился белый туман, а Филипп Абинье уже ехал по узкой тропинке
через поля. Он слушал, как щебечут птицы, пробуждаясь ото сна, слушал, как шуршит
трава под копытами лошади, и его душа наполнялась радостью. Ему было

Хорошо и спокойно. Мысли были легкими и приятными.

Предчувствие счастья наполняло его душу и пьянило разум.Филипп улыбался, не зная
чему, то и дело откидывая со лба длинные пряди непослушных волос и подставляя лицо
ярким лучам встающего из-за холмов солнца.

Наконец, золотой шар словно выкатился из ложбины. Филипп радостно вскрикнул. Он
видел тысячи раз закаты и восходы солнца, но теперь ему показалось, что он столкнулся с
этим зрелищем впервые. Никогда восход не был еще таким торжественным и радостным.

Он пришпорил свою лошадь, та радостно заржала и быстрее побежала по извилистой
тропинке.

Туман рассеивался, будто бы горячие лучи слизывали его с поверхности земли.
Окрестный пейзаж радовал глаз, зелень была сочной, а сжатые золотистые поля веселили
душу, как молодое вино.

Заяц пулей выскочил из-под ног лошади и, петляя, бросился по полю, не зная, где
укрыться.

Филипп сунул пальцы в рот и оглушительно свистнул. Заяц еще плотнее прижал уши к
земле и запетлял по полю.

— Убегай, убегай! Правда, я не собираюсь на тебя охотиться, тебе повезло.

Наконец, Филипп Абинье услышал шум водопада. Но, несколько мгновений
поразмыслив, решил, что лучше всего ловить рыбу выше по ручью. Он натянул поводья, и
лошадь стала тяжело подниматься в гору.

Выбрав удачное место, Филипп привязал лошадь, сбросил сапоги, закатал штаны и,
лихо сдвинув на затылок шляпу, подошел к ручью. Он несколько минут стоял на сером
камне, глядя на бурлящую у его ног, прозрачную как стекло воду. Вода

Пузырилась, извиваясь, качались длинные зеленые стебли растений.

Вначале он ничего не мог различить в пестрой картине сверкающих камешков, бликов
и отражений.Наконец его глаза уловили стремительную тень.