Филипп недоуменно пожал плечами. Ведь одежда
отца — это было самое дорогое для
его матери. Он абсолютно не мог взять в толк, почему она поступила так, а не
иначе,
почему она согласна расстаться с самыми дорогими для нее вещами.
— Возможно, одежда моего
мужа будет тебе великовата, Марсель, но ничего не
поделаешь, Робер был крупным и видным мужчиной.
— Да и я не промах, —
пошутил Марсель.
И сейчас Филипп вновь почувствовал, что мать,
наконец, вновь стала сама собой и
власть в доме опять перешла к ней. Он хоть и был единственным мужчиной, но
спорить с
матерью не решился.»Наверное, ей действительно виднее и она знает, как надо
поступать», — подумал Филипп.
А Этель помогала одеться брату.
— Я и подумать не могла, что мой брат станет
когда-нибудь скандально известным,
что его будут разыскивать солдаты, будут за ним охотиться, а за его
Голову будут предлагать вознаграждение.
— Ты что, стыдишься меня,
Этель? — негромко спросил Марсель.
— Нет, брат, я тебя слишком хорошо знаю и
понимаю, что все, что написано в этом
объявлении — выдумка и вранье.
— Вот тут ты, Этель, ошибаешься, это не
совсем так. Я действительно участвовал в
заговоре, но он провалился, и я вынужден скрываться.
— Ты можешь оставаться у нас, пока не
окрепнешь. Еды у нас хватит, а мои дети
никогда тебя не выдадут, Марсель, они умеют держать язык за зубами.
— Вот этого, сестра, я как
раз боялся меньше всего. Я знаю, чья кровь течет в моих
жилах. Ведь ни в нашем роду, ни в роду твоего мужа никогда не водились
предатели.
Филипп расправил плечи. Ему явно польстил
комплимент дядюшки Марселя.
— Сколько лет мы не
виделись, сестра? Этель задумалась, глядя в огонь.
— Да, давненько, брат,
раньше мы никогда так надолго не расставались.
— Так сколько же, все-таки?
— вновь задал вопрос Марсель.
— Года четыре уже прошло.
— Пролетели как одно
мгновение, — сказал Марсель Бланше, застегивая пуговицы.
Только сейчас Лилиан и Филипп смогли
рассмотреть своего родственника. Это был
довольно крепкий мужчина, его лицо было
решительным и смелым. Он чем-то очень
походил на свою сестру. Но чем? Ни Филипп, ни Лилиан сразу не могли
Определить. Волосы Марселя Бланше были
растрепаны. Его мощный подбородок
скрывала темная борода, а усы были лихо закручены. И весь облик Марселя Бланше
говорил о том, что он не привык останавливаться перед трудностями и пасовать
перед
препятствиями, которые судьба щедро отпустила на его долю.
Прошло несколько дней. Марсель Бланше окреп,
его рана затянулась. Он даже
Спускался из дальней угловой комнаты в
столовую, и они все вчетвером обедали.
— Так, где тебя носило, —
Марсель? — спрашивала Этель своего младшего брата.
— О, сестра, об этом долго
рассказывать и сейчас мне не хочется вспоминать все
тяготы и невзгоды, выпавшие на мою долю.
— Расскажи, Марсель, —
просил Филипп и в его глазах появлялся блеск, ведь ему
страстно хотелось узнать о приключениях, выпавших на долю его дяди.
— Где я только не был!
Проще назвать места и земли, куда не ступала моя нога, чем
перечислить все те города и селения, где мне довелось побывать.
Он поднимал голову и задумывался. На его лице
происходили странные вещи. Брови
сами ползли вверх, на лбу появлялись морщины, глаза то злобно сверкали, то
вдруг в них
появлялся какой-то мягкий блеск и они делались влажными. А губы то вдруг
становились
жесткими, то растягивались в мимолетной улыбке.
— Расскажи, расскажи.
Марсель, — просила Лилиан, — ведь я же никуда не выезжала
из этих мест и ничего не видела.
— Знаешь, Лилиан, люди
живут везде.