— Пустите его! Пустите, он
ни в чем не виноват!
— Уйди! — мрачно сказал
Виктор и захлопнул ставни.
— Кто это такой, посвети
ему в лицо! — обратился он к одному из бандитов.
Но ему показалось, что тот действует слишком
медленно. Он схватил фонарь сам и
направил желтый свет в лицо Филиппу.Радостная улыбка появилась на лице Виктора
Реньяра.
— О, да это сам Филипп
Абинье решил наведаться к нам в гости! Но, наверное, он
заблудился где-то по дороге и поэтому приехал так поздно. Наверное, ты хотел
встретиться со мной, но перепутал окна и попал к моей кузине?
Наемники громко хохотали, глядя на
беспомощного Филиппа. А что он мог сделать
против дюжины вооруженных людей? Тем более, его руки были связаны за спиной.
Дерзить Виктору он тоже не хотел, потому что чувствовал себя виноватым из-за
того, что
проник тайком в дом своих врагов и не имел права рассчитывать на пощаду. Он сам
знал,
на что шел, направляясь к Констанции.
— Что тебе, Филипп,
понравится больше, выбирай — или я пущу тебе пулю в лоб или
вздерну на этом клене?
— Не надо. — единственное,
что смог сказать Филипп.
— Ах, ты боишься умереть,
боишься смерти?
— Нет, не боюсь! — громко
сказал Филипп Абинье, он не столько боялся за себя и
свою жизнь, сколько за Констанцию. Он понимал, что она сейчас, прильнув к щели
ставни,
следит за всем, что происходит во дворе, слышит каждое слово.
— Так ты, значит, не
боишься смерти?
— Нет, не боюсь, Виктор.
— Хотя, к чему мне спешить?
— задумался Виктор и, откинув со лба мокрые пряди
спутанных волос, потряс головой. — Освобождать тебя никто не приедет, а
расправиться
с тобой я смогу завтра, тем более, мне очень хочется посмотреть, как ты будешь
корчиться,
как еще на одного врага нашего рода станет меньше. Твоя мамочка, наверное,
будет
убиваться и горько рыдать и вновь начнет обвинять
Нас, что мы снова убили кого-то из Абинье,
причем абсолютно невиновного, —
фиглярствуя, заговорил Виктор.
Хмель понемногу возвращался к нему и туманил
взор.
— И все будут говорить, что
мы тебя убили на твоей земле, ворвались в твой дом, а ты,
Филипп, ни о чем не подозревал, вел себя мирно. И надо же было такому
случиться!
Какие эти Реньяры кровожадные мерзавцы! Как им нравится убивать невинных людей!
Это они по ночам лезут в чужие дома, зарятся на чужое добро, крадут, сбивают с
истинного пути чужих девушек.
— Хватит! — сказал Филипп.
— Ах, тебе не нравится
такой разговор! Ну конечно же, ты честный человек, а я, —
Виктор ткнул себя пистолетом в грудь, — вор, мошенник и мой дядя — мятежник,
которого разыскивают по всей округе королевские солдаты и сам судья Молербо.
Заприте
этого вора и мерзавца в сарай!
Двое бандитов схватили Филиппа и волоком
потащили к пристройке с зарешеченными
окнами. Один из бандитов открыл тяжелую дверь, а второй пинком втолкнул в
темную
сырую комнатенку пленника. С писком разбежались крысы, и Филипп упал на мокрую
истлевшую солому.»Как же я так оплошал! — подумал Филипп. — Да и мать с сестрой
будут волноваться, не будут всю ночь спать, а будут думать, куда же я
запропастился. А
Марсель, чего доброго, возьмет свою кожаную сумку с пистолетами и отправится на
поиски. И если он погибнет, я этого себе никогда не прощу!»
Филипп прислонился к шершавой скользкой
стене, проклиная то мгновение, когда ему
пришла в голову мысль поехать к дому Реньяров.»Каково же сейчас Констанции? —
подумал Филипп и тут же в голосе мелькнула другая мысль. — Мой конь, он скорее
всего
вернется домой и будет жалобно ржать посреди двора. Мать, сестра и Марсель
выйдут во