Но тут Констанция, поняв свою оплошность, обратилась к шевалье де Мориво с
просьбой:

—    Вы не могли бы пригласить на танец мою бабушку?

—    Простите, мадемуазель, — воскликнул Эмиль, — я только что хотел это сделать, но
вы опередили мои мысли.

Констанция смотрела, как Эмиль подходит к графине Аламбер и галантно
поклонившись, предлагает танец.

Графиня Аламбер тотчас же догадалась чьих это рук дело и погрозила Констанции
пальцем. Но к удивлению девушки, двинулась под руку с Эмилем.

Все в зале смотрели на грациозные движения графини Аламбер, так не вязавшиеся с ее
изборожденным морщинами лицом. Она хоть и не танцевала уже более десяти лет, ни
разу не сбилась, в точности выполняла все предписанные па.

—    Вам нравится моя внучка? — спросила графиня у шевалье де Мориво.

Тот как всякий военный человек был прям и ответил так:

—    Мадам, если вы намекаете на женитьбу, то я понимаю свое положение и не
собираюсь претендовать на ее руку. А если вы хотитеспросить меня, произвела ли на меня
должное впечатление красота Констанции, то я вам скажу — да.

Графиня Аламбер улыбнулась.

— И вас не смущает, шевалье, что моя внучка выросла в провинции, никогда не
воспитывалась в пансионе, не умеет играть наклавире?

—    Это чудесно! — признался шевалье. — Ведь все остальные барышни умеют это
делать и поэтому у вашей Констанции большое будущее.

—    Вы довольно неосмотрительны, месье, делая такой комплимент, но другого я от вас
и не ждала услышать.

В это время виконт Лабрюйер уговаривал Констанцию принять участие в завтрашнем
веселье.

—    Вот увидишь, Констанция, ты не разочаруешься.

—    Я не люблю мстить, — сказала девушка.

—    Поверь мне, мстить буду я, к тому же очень изысканно, а тылишь исполнишь роль
зрительницы, к тому же не одна, а с другими моими знакомыми.

—    Хорошо, — согласилась Констанция, — я буду у тебя ровно в одиннадцать.

—    Я все устрою наилучшим образом, — пообещал Анри, — и ты останешься
довольной. Может, сначала тебе мое поведение покажется немного странным, но я
обещаю тебе, эта женщина заслужила, чтобы с ней так обращались.

—    Ты хочешь выставить ее на посмешище?

Не совсем так. Завтра все увидишь.Любопытство было все-таки одной из
прирожденных черт Констанции. Она не смогла пересилить любопытство и назавтра
отправилась с визитом к виконту Лаб-рюйеру. На удивление девушки слуга провел ее в
гостиную, где уже ожидало около дюжины ее знакомых.

Слуга был единственным в доме виконта, звали его Жак. Это былполный, неряшливый
детина, безраздельно преданный своему хозяину. Он не считал нужным сменять костюмы
в зависимости от того, где находился. Он был одет в неизменную серую ливрею, теперь
уже больше напоминавшую не изношенный бархат, а крысиную шерсть.

Сам Анри на минутку появился перед гостями, попросил извинения, что не может
сейчас уделить им внимания и просил подождать еще немного. Анри удивил Констанцию
еще больше, чем его слуга. На виконте был всего лишь халат, надетый, скорее всего, на
голое тело. Но девушка решила не выказывать своего удивления, ведь никто из гостей и
бровью не повел, когда Анри предстал перед ними в таком наряде. А дело обстояло
следующим образом. Одна из дам, замужняя женщина, соблазненная Анри, не смогла
пережить разлуки с ним и всячески донимала его любовными письмами, якобы
случайными встречами и даже пригрозила, что если он не согласится вновь предаться
любви с ней, она наложит на себя руки. И Анри не оставалось ничего, как постараться