Колетта готова была расплакаться, ее служанка
закрыла лицо руками.
Констанция всем видом изображала
непричастность ко всему происходящему.
А баронесса, напустив на себя еще более
холодный вид, двинулась к выходу.
— Шевалье, подождите моего
возвращения. А ты, Колетта, следуйза мной.
Молодые люди переглянулись. Но что мог
сделать Александр? Их взгляды были более
красноречивы, чем слова.
— Поторопись! — баронесса
стояла в двери. Когда баронесса и еедочь удалились в
другую комнату и за ними щелкнула дверная задвижка, Констанция произнесла:
— Я сочувствую вам,
шевалье, и думаю, мне лучше уйти.
Александр Шенье, бледный как смерть, едва
заметно кивнул. И Констанция, вполне
удовлетворенная собой, выпорхнула из комнаты.Она сбежала по лестнице, весело
напевая
себе под нос припев песни про пастушку и принца. А затем села в свой экипаж и
постучала в переднюю стенку.
— Домой, любезный, — чуть
громче, чем следовало, приказала Констанция.
Но лишь только карета завернула за угол
ограды, как снова раздался стук в стену:
— Подожди-ка здесь,
любезный.
Кучер покорно выполнил приказание. Ему было
все равно, ехать или стоять на месте.
Раз мадемуазель Аламбер желает стоять, значитони остановятся.
А баронесса Дюамель тем временем строго
смотрела на свою дочь. Колетта вся
дрожала.
— Садись! — строго
приказала мать.
— Мама!
— Я сказала садись!
Колетта опустилась в кресло и зажала дрожащие
ладони коленями. Она смотрела как
затравленный зверек на охотничьего пса. Баронесса вновь показала конверт.
— Ты знала об этом письме?
— Нет-нет!
— Не ври!
— Нет, нет, мама!
— Я сказала, не ври!
— Ну правда же, нет! —
сбивчиво принялась объяснять молодая девушка.
Баронесса посмотрела на секретер.
— Ты не хочешь сказать,
Колетта, где хранятся остальные письма?
— Я не знаю ни о каких
письмах.
— А вот я знаю, где они
лежат. Колетта втянула голову в плечи.
— Ну так ты сама их
достанешь или это сделать мне?
— Я виновата, мама.
— Вот с этого и нужно было
начинать.
— Мама, пожалуйста, прости
меня! Мне очень жаль, что так получилось. Баронесса
молчала.
— Ну мама, пожалуйста! —
Колетта вскочила и бросилась к баронессе.
Материнское сердце немного оттаяло.
— Почему же ты мне сама не
сказала, дорогая, с самого начала?
— Я боялась.
— Неужели ты боишься меня?
— Я сама не знаю, как это
получилось.
— Да успокойся же, все
будет хорошо.
— А что будет с
Александром?
— Ты должна забыть его.
— Но, мама.
— Молчи! Теперь всем
займусь я.
Колетта, рыдая, опустилась на колени и
обхватила ноги матери руками.