Виконт улыбнулся. В глазах своей бабушки он все еще оставался ребенком, о котором
следует заботиться.

— Простите, я должен идти, — громко сказал Анри, поклонился и быстро двинулся
прочь, чтобы не отвечать на вопросы.

Констанция приблизительно догадывалась, о чем идет разговор, зато баронесса
Дюамель решила узнать об этом у графини.

—    О чем это вы секретничали, мадам? Графиня пожала плечами.

—    Я уже немного глуховата и, наверное, не расслышала то, что хотел сказать мне Анри.
Да, мадам, вы воспитали чудесную дочь, — и графиня принялась завтракать.

Колетта то и дело посматривала на Констанцию, как бы ища у нее подтверждения:
правильно ли она все делала, правильно ли поступала. Единственное, в чем теперь уже не
сомневалась Колетта, так это в правильности своего поведения этой ночью. Она поняла,
не обязательно любить человека, чтобы находиться с ним в одной постели, не обязательно
назавтра вновь говорить те же самые слова, что звучали ночью. Анри был отличным
учителем, почти таким же,

Как и Александр Шенье, с той только разницей, что Александр учил ее музыке, а Анри
любви.

— Так что же привело с тобой, Франсуаза, в эти края графа де Бодуэна? —
поинтересовалась Констанция, когда интерес к предыдущему разговору иссяк.

—    Он очень милый человек, — сказала баронесса.

—    Но это еще не повод, чтобы приезжать сюда, — улыбнулась Констанция Аламбер.

—    Честно говоря, — призналась баронесса, — я и сама не знаю, все получилось так
скоро. У него здесь какие-то дела, а я волновалась за Колетту. И вот мы приехали вместе.
Надеюсь, граф еще осчастливит нас своим присутствием.

— Да, он осчастливит, — рассмеялась Констанция, вспоминая его немного странное
предложение.

Баронесса вдруг поняла, что ее могут заподозрить в любовной связи с графом де
Бодуэном. Нужно было срочно оправдываться, ведь тут сидела ее дочь, такая смышленая.

—    У него очень важные дела, — добавила баронесса.

—    Да-да, — улыбка не сходила с губ Констанции и поэтому баронесса добавила:

—    Я не понимаю причины твоего веселья, Констанция.

— Я просто радуюсь хорошему дню, пусть еще немного прохладно, но к полудню
солнце нагреет воздух, землю, и мы отправимся гулять.

—    Нет, дорогая, мы отправимся в Париж.

—    Зачем же, дорогая, — принялась уговаривать графиня Лабрюйер свою гостью, —
девочке тут так хорошо, и мадемуазель Аламбер постоянно находится при ней.

—    Нет, графиня, я не могу быть подолгу без своей дочери.

—    Тогда оставайтесь и вы.

—    Нет, вы же сами понимаете, приготовления к свадьбе, все это требует моего
присутствия в Париже.

Констанция в душе рассмеялась.

«Ну конечно же, баронесса боится, как бы Эмиль де Мориво в ее отсутствие перед
самой свадьбой не наделал глупостей».

— А где же маркиз и маркиза? Почему они не вышли к завтраку? — и графиня строго
посмотрела на дворецкого.

Тот кивнул и отправился в дом, а затем вернулся в сопровождении улыбающихся
маркиза и маркизы.

—    Дорогие мои, — обратилась графиня к своим гостям, — почему же вы не спустились
к завтраку?

—    Это нескромный вопрос, — отвечала маркиза Лагранж.

—    Но я уже начинала волноваться за вас.