Злости виконта Лабрюйера не было границ. Он нещадно гнал своего коня, покрикивая
на зазевавшихся прохожих. Те в последний момент успевали шарахнуться в сторону и
посылали вдогонку виконту проклятья. Но того они только веселили.

Наконец он добрался до дома, бросил поводья выбежавшему на порог Жаку и зашел в
дом. Верный охотничий пес тут же подбежал к своему хозяину и лизнул его в Руку. Эта
собачья преданность немного смягчила душу виконта, и он приласкал пса.

—    Вот уж никогда не знаешь, чего ждать от женщины, — пробормотал виконт, наливая
себе вина.

Он не отрываясь выпил полкружки и только сейчас заметил, что его сапоги насквозь
промокли и от них пахнет душистой солью.

Чтобы избавиться от ненавистного запаха, напоминавшего ему о предательстве
Констанции, он снял сапоги и бросил их в коридор, чуть не угодив ими в некстати
подоспевшего Жака.

—    Что-нибудь случилось, хозяин?

—    Да нет.

—    Почистить?

—    Просушить! — рявкнул Анри, удивляясь недогадливости своего слуги.

Жак замер в коридоре, разглядывая мокрые насквозь сапоги с каким-то странным
запахом. Но приказание нужно было выполнять, и Жак спустился на кухню, где
пристроил сапоги прямо на плите рядом с готовившимся жарким, из-за чего и поссорился
с кухаркой.

А виконт Лабрюйер никак не мог успокоиться. Он понимал, что вся ненависть,
которую он сейчас испытывает к Констанции — это не что иное как любовь, облеченная в
другую форму. И так же виконт понимал, сколько он ни старайся, ему не завладеть телом
Констанции. Ведь та никогда не поддается порыву чувств и слишком ценит свободу. И это
раздражало виконта Лабрюйера более всего.

Ему не хотелось, чтобы хоть кто-то в мире был более свободен, чем он.

—    Мне придется тебя наказать, Констанция, — пробормотал Анри, наливая себе
вина. — Как, я еще не знаю, но обязательно придумаю, и ты сама попросишь у меня
прощения, повиснешь у меня на шее. А я подумаю, целовать тебя или же наказать.

Вернулся Жак, чтобы доложить:

—    Приказание исполнено!

За это он получил от виконта Лабрюйера поощрение в виде половины кружки вина.

—    Там кто-то стучит! — послышался снизу голос кухарки и Жак, залпом допив
угощение, отправился открывать дверь.

Посетитель оказался ему незнакомым, но в доме виконта бывало довольно много
народу, и Жак на всякий случай не стал спрашивать пришедшего его имени лишь
ограничился тем, что принял у молодого человека треуголку и плащ.

—    К вам посетитель, хозяин, — выкрутился Жак, не зная как назвать гостя.

Молодой человек поправил свои непослушные курчавые волосы и шагнул в гостиную.

Виконт стоял у камина и грел руки. Он посмотрел на вошедшего, явно не в силах

припомнить, видел ли он его вообще хоть когда-нибудь.

—    Виконт Лабрюйер? — спросил молодой человек.

—    Да, это я.

—    Меня зовут Александр Шенье, — представился вошедший.

— К сожалению, нам не приходилось встречаться, — на всякий случай любезно
улыбнулся виконт Лабрюйер.

Он мог ожидать от Констанции любого подвоха, ведь та уже могла рассказать
молодому человеку о его похождениях с Колеттой и тот мог прийти, чтобы сводить счеты.
А ссориться сегодня еще с кем-то, кроме Констанции, Анри страшно не хотелось. Но судя
по выражению лица пришедшего, настроен он был дружелюбно.

—    Я благодарен вам, виконт, за то, что вы передали мое письмо Колетте.