Констанция сидела у постели Мишеля, по ее
щекам текли слезы. Она держала розовую
ручонку в своих ладонях и что-то тихо шептала. Кормилица стояла в углу, прижав
руки к
груди.
— Констанция, — тихо позвал
граф де Бодуэн жену. Молодая графиня вздрогнула, но
не обернулась. Она так и сидела, глядя на спящего сына.
— Констанция, — вновь позвал граф, но поняв,
что она не обернется, сам подошел к
Констанции и уселся рядом.
Ребенок открыл глаза и с изумлением посмотрел
на взрослых, склонившихся над ним.
Его маленькое розовое личико сморщилось, и он пронзительно заплакал.
— Боже, что с ним? —
воскликнула Констанция, всплеснув руками.
Кормилица совершенно спокойно подошла к
малышу, взяла на руки и принялась
укачивать, расхаживая по комнате.
— Может быть, он хочет есть
или нездоров? — сказала Констанция и тут же
ухватилась за эту мысль, как утопающая хватается за соломинку.
— Нет-нет, мадам, ваш
Мишель очень здоровый ребенок, просто уже время его
кормить.
Как раз в этот момент часы на городской башне
начали бить, отсчитывая время.
— Вот видите, мадам, он
просыпается только тогда, когда хочет есть.
— Ну что ж, корми, корми
Мишеля, — как-то обреченно произнесла Констанция,
вставая с низкого дивана, — а мы пойдем. Граф де Бодуэн взял ее под руку, и они
вдвоем
покинули комнату.
— Ну так что ты решила,
Констанция? — обратился граф Арман к жене.
— Не знаю, как ты скажешь, так и будет. Ведь
ты мой муж и должен во всем за меня
отвечать.
— Я думаю, Констанция,
лучше будет, если мы все же пойдем на эту чертову охоту и
не будем злить короля, ведь он и без того уже несколько месяцев пребывает в
мрачном
настроении и ищет повода, чтобы к кому-нибудь придраться, оскорбить. Так что,
не стоит
нарываться на королевскую немилость.
— Да, дорогой, пойдем, — на
лице молодой женщины появилось странное выражение.
И если бы его увидел кто-то из тех, кто был
знаком с Констанцией Аламбер раньше, он
бы вспомнил, когда на лице Констанции было
подобное выражение.
Он бы наверняка вспомнил дом Абинье,
готовящийся к нападению Реньяров, вспомнил
Констанцию с тяжелым пистолетом в руках, когда она спустилась сверху в гостиную
туда,
где Этель и Лилиан отливали тяжелые свинцовые пули, а Филипп заколачивал окна
толстыми Дубовыми досками.
На лице Констанции была удивительная
решимость, готовность стоять до конца — и в
то же время какой-то затаенный страх. А вот граф де Бодуэн вздохнул с
облегчением. У
него не хватало сил на борьбу с королем и он полностью полагался на свою
красивицу
жену.
— Идем на соколиную охоту,
но ты, Арман, поклянись, что будешь все время рядом со
мной.
— Конечно, Констанция,
клянусь тебе в этом, я не отойду от тебя ни на шаг.
— Ну вот и хорошо, дорогой,
— Констанция немного успокоилась и в своей комнате
сразу же села за рукоделие.
ГЛАВА 4
На соколиную охоту, которую устраивал король
Пьемонта Витторио, были
приглашены самые приближенные ко дворцу люди. Погода в этот день была
великолепная, небо было почти безоблачным, ветер легко гнал редкие сизые
облака.
Король Витторио, стоя поодаль от своих
придворных, с удовольствием осмотрелся
вокруг: природа была безмятежна и спокойна. Охота проходила в узкой долине,
зажатой
