—    Еще я хочу, чтобы они всю оставшуюся жизнь жили в своем загородном поместье
вместе со своими свиньями и овцами и никогда не появлялись в Турине.

—    Твоя просьба будет исполнена, ты никогда их больше не увидишь.

—    А этот священник, дальний родственник графини Де Бодуэн, тоже должен быть
изгнан и выслан из королевства!

—    Старый священник Скалео? — король пожал плечами и недовольно поморщился, но
он прекрасно понимал, что Констанция будет до конца стоять на своем. — Что ж, если
тебе это нужно, то и это будет исполнено, считай, что он уже изгнан.

Констанция злорадно улыбнулась, продолжая намыливать плечи.

—    Какие еще будут просьбы? — сплевывая косточку, осведомился король Пьемонта
Витторио, усаживаясь на ложе и прислонившись головой к высокой резной спинке.

—    Не спешите, я подумаю.

Констанция несколько мгновений напряженно думала, но король Витторио ее опередил:

—    А ваш сын?

Констанция вздрогнула, будто прикоснулась к чему-то горячему.

—    Мой сын. мой Мишель. — тихо произнесла женщина, — моего сына у меня
забрали, — громко сказала она, обращаясь к королю. — А разве вы не знали об этом?

Король замялся, не решаясь ответить. Он вертел в руке огрызок и морщил лоб.

— Вскоре мой сын забудет обо мне, если у него будет достаточно собак и кошек, с
которыми он сможет играть.

— Я. — король хотел сказать, что в принципе, он не причастен к тому, что у
Констанции забрали сына, но она не дала ему договорить.

— С сегодняшнего дня, ваше величество, существую только для вас и не хочу знать,
где находится мой сын и что с ним.

Король поежился — таким холодом повеяло от этих слов женщины. Но в то же время
что-то радостное шевельнулось в его сердце: «Она принадлежит мне и только мне и
всегда будет моей и будет принадлежать мне! Куда бы я ни пошел или ни поехал, она
будет следовать за мной, она будет подле меня всегда, в любой момент. Стоит мне только
захотеть, и она окажется рядом!»

—    А как поступить с графом де Бодуэном, вашим мужем?

Констанция встала из ванной, приподнялась над ширмой, положила на нее локти и с
любопытством взглянула на короля.

—    Он может продолжать служить, может даже сегодня приступить к выполнению
своих обязанностей. Ведь он же постельничий короля, не правда ли? Я не ошибаюсь?

—    Да, — недоуменно пожав плечами, промолвил король Витторио.

—    Вот и я говорю, что он всего лишь постельничий, пусть им остается. Ему нравится
служить королю, нравится исполнять всякие секретные миссии, пусть продолжает их
исполнять. И вам, ваше величество, больше никогда не придется отправлять его с
разными секретными миссиями в Мадрид или Рим. Он меня больше неинтересует и
больше для меня не существует. Его нет, он исчез, он превратился в самого
обыкновенного слугу, самого заурядного и обыкновенного.

—    Что-нибудь еще? — король задал вопрос и сам пожалел об этом.

—    Да, еще. Дворец, в котором я жила.

—    Что дворец? — король удивленно повернул голову, скосив взгляд на
Констанцию. — Мебель, картины, моя одежда, шторы, скатерти, простыни. да-да, ваше
величество, даже простыни — все это должно быть сожжено, в этом дворце никто не
должен жить. Я не желаю, чтобы пока я жива, кто-нибудь занимал этот дворец.

—    Что-нибудь еще? — уже строго спросил король Витторио.

—    Может быть, — дерзко ответила Констанция, — я потом подумаю и решу.

А в это время бешено настегивая жеребца, граф де Бодуэн уже мчался по темной
старой аллее. Он не обращал внимания на мрачные деревья, на ветви кустарников,