— Так бывает только поздней осенью и зимой. Но в такое время, наверное, даже
Средиземное море выглядит неласково.

Наверное, в тоне ее голоса было что-то извиняющееся, потому что старая графиня де
Андуйе, брезгливо поджав губы, заметила:

—    И все-таки, юг есть юг.

Констанция не поняла, какой смысл вложила в эти слова старуха де Андуйе. Но одно
ей было ясно — на благосклонность сей дамы рассчитывать не приходится. Графиня де
Сен-Жам, демонстрируя свое полное удовлетворение объяснениями Констанции, провела
ее к следующей гостье:

—    Графиня Женевьева де ла Мотт. Фрейлина ее величества королевы Марии-
Антуанетты.

Перед Констанцией стояла симпатичная молодая женщина в дорогом изысканном
платье и столь же напудренном, как у хозяйки салона, парике. Констанция только сейчас
заметила, что она — единственная среди гостей госпожи де Сен-Жам, не одевшая на этот
вечер парик. Констанция уже стала укорять себя за то, что она не придала значения этой
детали своего внешнего вида, но спустя несколько мгновений уже забыла об угрызениях
совести, поскольку графиня де ла Мотт продемонстрировала еще большую
осведомленность о делах Констанции.

—    Я слышала, что сын короля Пьемонта Витторио не слишком хорошо относился к
вам. Бедняжка, вам, наверное, пришлось тяжело.

Поначалу Констанция даже не нашлась, что ответить. Значит, о том, что произошло
между ней и Витторио, в Париже уже известно. Во всяком случае, графине де ла Мотт.
Правда, Констанция не знала, насколько далеко зашли эти слухи, а потому скромно
ответила:

—    Благодарю вас, все уже позади.

Графиня де ла Мотт с едва заметной улыбкой ответствовала:

—    Надеюсь, что в Париже ничего подобного с вами не случится. Его величество
король Людовик заботится о своих подданных.

После этого возникла довольно неловкая пауза, и, чтобы заполнить ее, госпожа де Сен

— Жам представила следующего гостя:

—    Муж графини Женевьевы — граф де ла Мотт.

Констанции сразу же не понравился взгляд, который бросил на нее этот начинающий
седеть мужчина с тонкими губами и орлиным носом. Это был взгляд стареющего
бонвивана. Констанция сразу же подумала, что граф де ла Мотт — один из тех
придворных шаркунов, которые постоянно увиваются возле приемной короля. Он был
одет в дорогой бархатный камзол темно-зеленого цвета, великолепные туфли из телячьей
кожи. Однако во всей внешности графа де ла Мотта было что-то такое, что не позволяло
поверить в его богатство и преуспевание. Только к концу вечера Констанция поняла, что
он был излишне суетлив для человека с положением. Констанция даже подумала, что
несмотря на свой безупречный внешний вид, у графа плохо с деньгами. Когда позже, за
карточным столом, началась игра в «фараон», граф сделал вид, что его не интересуют
азартные игры.

Скорее всего, он просто боялся проиграть, и, скорее всего, ему нечем было бы
выплатить долг. Но это будет потом. А сейчас граф де ла Мотт наклонился и поцеловал
руку Констанции. От этого прикосновения ей даже захотелось отдернуть ладонь — губы
графа де ла Мотта были холодными, как у лягушки.

В общем, от этого знакомства у Констанции также не осталось никаких приятных
впечатлений. Впрочем, она отвечала всем одинаково любезной улыбкой и старалась
ничем не выдать своих чувств.

Салонная жизнь накладывает некоторые обязательства на людей — приходится терпеть
даже отъявленных негодяев, не говоря уже о людях просто неприятных.