чего начать. Другого выхода не оставалось, и Констанция обратилась к королеве с
вопросом:

—    Ваше величество, не могли бы вы для начала порекомендовать мне какой-либо
ювелирный дом, к которому вы питаете наибольшее доверие?

Королева, не задумываясь, ответила:

—    Поначалу направляйтесь к Бемеру и Бассенжу. Они сделали для меня вот это
бриллиантовое колье и браслет, который вы видите на моей руке. Кстати, что вы можете о
них сказать?

Мария-Антуанетта продемонстрировала Констанции свои драгоценности, которые
воистину были сделаны великолепными мастерами своего дела. Все бриллианты были
чистейшей воды с ровными, чисто отшлифованными гранями, а оправу, судя по всему,
делали не один месяц. Констанции редко попадались изделия такого высокого качества и
безупречного художественного вкуса. Она была вынуждена признать — правда, пока что
только про себя — что многие вещи среди ее собственных украшений сильно уступали
этим прекрасным и безумно дорогим изделиям. А, впрочем, в этом не было ничего
удивительного — королева Франции просто не могла носить ничего другого.

—    Насколько я понимаю, это индийские бриллианты, — сказала графиня де Бодуэн,
быстро осмотрев браслет и колье. — А оправу, судя по всему, делали из американского
золота. Только оно имеет такой особенный отсвет.

Королева не могла скрыть своего восхищения.

—    Вы совершенно правы, графиня, — покачав головой, сказала Мария-Антуанетта. —
Основные поставщики золота для Бемера и Бассенжа — это испанские колонии в Новом
Свете. Да, я все больше и больше убеждаюсь в том, что не ошиблась с выбором. Думаю,
что вы будете достойны представлять мои интересы. Кстати, где вы живете в Париже?

—    На Вандомской площади. Рядом со мной располагается дом господина Бодара де
Сен-Жама, казначея морского ведомства.

Мария-Антуанетта улыбнулась.

— Ах, вот оно что. Вы проживаете рядом с Сен-Жамом? Между прочим, он часто
перехватывает у ювелиров вещи, которые я хотела бы видеть среди своих украшении. Так
что, имейте в виду — это ваш конкурент. Графиня де ла Мотт утверждает, что, кроме
меня, настоящими ювелирными украшениями во Франции сейчас интересуются только
два человека: принц Гимен и Бодар де Сен-Жам. Часто они покупают вещи, которые я не
могу себе позволить. Вы должны понимать, графиня, что я ограничена в средствах, а
интересы государства часто заставляют меня отказываться даже от самого необходимого.
Я говорю это для того, чтобы вы не думали о том, чтобы скупить все в ювелирных лавках.
Ищите те вещи, которые отмечены печатью настоящего вкуса и при этом не слишком
бросаются в глаза. Наши подданные должны знать, что их средствами распоряжаются
разумные люди.

Королева неожиданно повернулась к герцогине д'Айен-Ноайль. Похоже, что первая
статс — дама, отложив в сторону дела, внимательно слушала разговор Марии-Антуанетты
с Констанцией. Все выглядело так, как будто ее величество застало свою первую
фрейлину за каким-то постыдным занятием вроде подслушивания. Потому что герцогиня
тут же засуетилась, перебирая лежавшие на столе бумаги.

—    Вы подготовили для графини де Бодуэн письмо, о котором я только что сказала? —
спросила Мария-Антуанетта. — Я вижу, что наша новая фрейлина просто-таки рвется в
бой. Разумеется, мы должны предоставить ей такую возможность.

—    Одну минуту, ваше величество, — торопливо произнесла герцогиня. — Сейчас я все
сделаю, и вы сможете поставить свою подпись под рекомендательным письмом.

Не поднимая взгляда, она стала скрипеть пером, и этот звук прозвучал как-то по
особенному зловеще в тишине, которая на мгновение наступила в королевских покоях.

— У меня есть еще одна просьба к вам, ваше величество, — продолжила
Констанция. — Я слушаю вас.