идет о создании и сохранении равновесия, которым она
дорожит и которое по-настоящему любит. Это ее право, а
при некоторых обстоятельствах - еще и моральный долг.

Для женщины это значит, что иногда приходит время
обнажить клыки, продемонстрировать свою способность
яростно защищать территорию, сказать мужчине: "Ни шагу
дальше! Стой и слушай, что я тебе скажу. Впредь все будет
иначе".

У многих женщин, как у героя "Засохших деревьев" в начале
сказки, как у воина из "Лунного медведя", в душе обитает
измученный, уставший от сражений солдат, который больше
не хочет ни о чем слышать, не хочет ни о чем говорить, не
хочет ничего делать. Из-за этого и возникает в душе
высохший оазис. И снаружи, и внутри это всегда место
великой тишины, которое только и ждет, только и просит,
чтобы разразился рев, который растревожит, сотрясет, не
оставит камня на камне и сделает возможным приход новой
жизни.

Убив всадника, герой сказки поначалу ошеломлен, но потом,
поняв, что в этом случае сработала "первая мысль - лучшая
мысль", освобождается от власти слишком простого правила
"никогда не злись". Как и в "Лунном медведе", просветление
наступает не во время действия, а только после того, как
уничтожена иллюзия, и человек, переживая озарение,
постигает скрытый смысл.

Descansos

Итак, мы убедились, что наше желание - превратить ярость
в огонь, на котором можно что-то приготовить, а не в
ненасытный пожар. Мы убедились, что работу с яростью не
закончить до тех пор, пока не совершишь ритуал прощения.
Мы говорили о том, что женская ярость часто берет начало
от обстановки, которая окружала женщину в семье, где она
росла, от окружающего общества, а иногда и от травмы,
полученной во взрослом возрасте. Но, независимо от
источника ярости, должно случиться нечто такое, что
помогло бы осознать ее, благословить, умерить и
высвободить.

У женщин, которых мучают, часто развивается
поразительная восприимчивость, обладающая невероятной
глубиной и широтой. Хотя я никому не пожелала бы
пережить мучения, чтобы познакомиться с тайнами
бессознательного, факт остается фактом: жизнь под тяжким
гнетом способствует возникновению дарований, которые
становятся компенсацией и защитой.