Кларисса Пинкола Эстес. БЕГУЩАЯ С ВОЛКАМИ. ЖЕНСКИЙ АРХЕТИП В МИФАХ И СКАЗАНИЯХ
 
На главную
 
использует технологию Google и индексирует только интернет-библиотеки с книгами в свободном доступе
 
 
Предыдущая все страницы
Следующая  
Кларисса Пинкола Эстес.
БЕГУЩАЯ С ВОЛКАМИ.
ЖЕНСКИЙ АРХЕТИП В МИФАХ И СКАЗАНИЯХ
стр. 939

мигает и/или гаснет, болезнь, которая поражает спящего
после того, как он что-то съел, опасность, от которой не
скрыться, и тщетные попытки позвать на помощь, когда
голос не повинуется.

Помните canto Hondo, сокровенную песню, и hambre del
alma, изголодавшуюся душу? Со временем, благодаря снам
и дикой жизненной энергии женщины, эти две силы
поднимаются на поверхность души и издают необходимый
крик - крик, который освобождает. И тогда женщина
обретает голос. Она выпевает, выкрикивает тайну, и ее
слышат. Ее душевная основа будет восстановлена.

В традиции этнических и религиозных практик, принятых в
нашей семье, сущностный смысл этой сказки и других, на
нее похожих, рассматривается как снадобья, которыми
лечат тайные раны. В молитвенной разновидности
curanderisma их считают ободрением, советом и
разрешением. За структурой сказочной мудрости кроется тот
факт, что для большинства мужчин и женщин раны,
наносимые самости, душе и психике тайнами и другими
обстоятельствами, являются частью жизни. И последующих
шрамов никак не избежать. Но этим повреждениям можно
помочь, и они, несомненно, излечимы.

Есть раны, которые встречаются у всех, и есть типично
мужские и типично женские. Аборт оставляет шрам.
Выкидыш оставляет шрам. Потеря ребенка любого возраста
оставляет шрам. Иногда близость с человеком чревата
образованием шрама. Обширные повреждения могут быть
следствиями наивного выбора, пребывания в западне, а
также правильного, но трудного выбора. Разновидностей
шрамов столько, сколько видов душевных ран.

Если мы скрываем что-то тайное, сопряженное со стыдом,
страхом, гневом, виной или унижением, это накрепко
закрывает все остальные части бессознательного,
примыкающие к зоне тайны [3]. Это все равно что перед
хирургической операцией сделать обезболивающий укол,
скажем, в лодыжку. Обезболивание затрагивает ногу выше и
ниже лодыжки, так что все эти области теряют
чувствительность. Именно так сказывается на душе
сокрытие тайны: возникает постоянный приток в вену
обезболивающего препарата, от которого немеет гораздо
большая область, чем необходимо.

Какой бы ни была тайна, какая бы боль ни сопутствовала ее
сохранению, воздействие на душу оказывается одинаковым.
Вот вам пример. Одну женщину, чей муж сорок лет назад
покончил с собой через три дня после свадьбы, семья не
только вынудила скрыть, что он страдал серьезным
психическим заболеванием, но и вынуждала все это время




Предыдущая НачалоСледующая  

Новости