(раВоршпки срранцузских королей. Часть вторая

А еще король Генрих, как и его предшественник,
очень любил рассказы о похождениях, но не желал,
чтобы имена дам произносились прилюдно и тем позо
рились; сам он, будучи весьма предрасположен к лю
бовным утехам, хаживал к своим избранницам в глу
бокой тайне и изменяя облик, чтобы не навлечь на них
подозрения и наветы,

А если и бывало гак, что некоторые его слабости
становились известны, — то не по его вине или по
пустительству, но чаще из-за нескромности самой
прелестницы. Такое случилось — как я слышал — с
одной особой из хорошего семейства, госпожой де
Фламен, шотландкой, каковая, понеся от короля,
вовсе не навесила на свой рот замка, — но весьма
самодовольно говорила на своем офранцуженном шот
ландском наречии: «Я сделала все, что могла, и,
хвала Всевышнему, ношу под сердцем королевское
дитя, что для меня большая честь и радость, а еще
могу добавить, что в королевском семени есть что-то
несказанно сладостное, благотворное, несравненно
желанное — не то что у прочих, — и оттого мне так
хорошо, не говоря о добрых дарах, каковые выпали
мне в удел»...

Сын ее от этой связи стал потом великим приором
Франции и недавно был убит под Марселем (а это боль
шое несчастье); он был весьма добропорядочным, храб
рым и честным сеньором — и доказал это самой своей
смертью. А славился он добрыми делами и тем, что
менее других тиранил подданных наших — о чем вам
скажут в Провансе, кого ни спросите, — притом жил
на широкую ногу и был щедр, но, как человек благо
разумный, и тут знал меру.

Что до его матери, она — как я слышал — придер
живалась мнения, что спать со своим королем отнюд
не зазорно; распутницы же те лишь, кто допускают д
себя людей низкого звания, а не великих монархо
или любезных вельмож, — в чем была схожа с то;¹
королевой-амазонкой, проделавшей триста лье, чтобь!

230