J~лава 7. Карл IX, или £катерина /Медичи

кого надеюсь и к кому направлены теперь все мои
помыслы*.

Час спустя она умерла «так тихо и незаметно, —
прибавляет он, — что никто даже не смог заметить
мига, когда она испустила последний вздох. Един
ственно, она так широко раскрыла свои ясные и сия
ющие глаза, что мне показалось, словно старалась
мне передать (и повелеть) ими еще что-то, ибо они
взирали прямо на меня. А вскоре мы удалились, ос
тавив весь дворец в слезах...*

Так умерла (в свои двадцать четыре года) эта пре
красная королева, в судьбе и обаянии которой было
что-то меланхолическое и печальное. Она мелькну
ла ярким солнечным светом в мрачных залах и по
коях дворца своего безжалостного и фанатичного
супруга. И когда свет ее погас, все вокруг Филиппа

II погрузилось во тьму самой мрачной и темной ка
толической ночи. Ангела милосердия больше не
было, чтобы смягчить характер государя, которого
называли демоном Юга. Испанские поэты посвяти
ли памяти прекрасной государыни жалобные элегии,
исполненные печали и слез. *0 Парка злобная! Без
жалостная ты, — восклицал один из них, Педро Ла-
инес, — сражаешь ты и слабых и великих без разбо
ра; невежду, мудреца; и короля благого, ведь под
твоей рукой они всегда равны... О, Парка горестная!
Как жестока ты!..*

На могилах дона Карлоса и Елизаветы Француз
ской, разверзшихся в короткое время одна за дру
гой, чтобы положить предел их юности и величию
подаваемых ими надежд, потомками был создан це
лый таинственный и волшебный роман. Они хотели
верить, что обе жертвы жестокой судьбы, прежде чем
сойти в иной мир повенчанными смертью, соедини
ли сердца узами любви, а Филипп II, ненасытный в
своей мести, стал палачом жены после того, как умер
твил своего сына. Ведь в жизни монарха, весьма
близкого сердцу инквизиторов, всегда можно было

277