человека-знать, любить и прославлять Бога Создателя1), — и в) будущего, какое ожи-дафт умирающего, ибо сколько истинно сладостного утешения может пролить в душу умирающего живое изображение уготованного нам любовию Божиею блаженства вечного, к которому с живейшею жаждою стремятся души благочестивые и должна стремиться душа каждого христианина, — к которому смерть есть только путь, на коем не будем мы оставлены помощию небесною, если только будем достойны и её, и вечного блаженства (Филип. 3, 20-21; Колос. 5, 53; Рим. 14, 8, й,8" 17; Мф. 25, 34; Лук. 23, 46; Иоан. 6, 54; Иак. 5, 14-15); — и г) наконец, отношений умирающего к оставляемым им близким его сердцу: пророк Исаия не смутился сказать Езекии: «устрой о дому твоем, умиравши бо и не будеши живъ» (Ис. 38, и); ненадобно смущаться и пастырю Церкви Христовой убеждать, хотя бы и условно только, умирающих «устроить о дому своем»: успех в этом убеждении может быть со стороны священника услугою не только остающимся, но и умирающему, который, верно, сделается спокойнее, когда, сколько может, устроить судьбу присных своихъ2); особенное слово утешения, без сомнения, найдется у священника для умирающего, который, умирая, может оставить своим присным одно только благословение, завещать одну надежду на Того, Кто-вдовам Защитник и сиротам Отец, Который берет под Свое особенное покровительство лишающегося естественных, данных природою, защитников и питателей, и устрояет судьбу его лучше, чем как устрояют ее естественные попечители, доказательством чего служит не мало примеров: эту то именно надежду и надобно священнику питать и поддерживать прежде всего в самом умирающем несчастливце (Паст. Богосл., 121 §). на этом пути, как много встречает неприятностей и разочарований, как редки и кратковременны на нем истинные удовольствия. Пусть вспомнит, какую оценку давали всему, что мы несем и за чем гоняемся в жизни, мужи боговдохновенные (Иов. 7, и~з; Еккл. 1, 2, и, 2, п, и5, 19, 2и, 2з), все изведавшие на своем веку (Служен, священ., 260 стр.). ) «К достижению и сохранению сего блаженного состояния, часто и много препятствуют тела нашего слабости, которое многим нуждам, многому злу и бесчисленным опасностям подвержено (Рим. 7, 23-24). Видим притом всегда, сколь неизвестным, смутным и горестным обстоятельствам жизнь наша подвержена. Все приятности в горесть скоро обращаются, вся слава человеческая сколько близка к изменению, все утешения грозят ежеминутными огорчениями» (Ноуч. святит.). 2) Впрочем духовному отцу отнюдь не следует быть навязчивым. с своими советами при заявлении завещателем своей последней воли. Он может выступать с своими советами, когда сам болящий просит его указаний, или когда он видит в его последней воле нарушение справедливости, обиду кому-либо, забвение чего-либо важного или каириз, склонный предназначать деньги на что-либо мало полезное, в ущерб другим более важным и существенным целям, вообще нечто такое, что может порождать неприятности и подвергать осуждению имя завещателя. В советах пастыря, при выражении завещателем последней воли, если для них открывается место, не должно быть и тени своекорыстия или пристрастия. В них должен слышаться только голос правды и любви христианской. Ими так должна быть направляема последняя воля человека, чтобы это не послужило ск предосуждеиию священного чина» и чтобы ни с чьей стороны влияние пастыря на завещателя не возбуждало справедливого ропота, но всеми благомыслящими людьми признавалось ценным и благотворным (сн. По-учение святительское). Особенные заботы должен прилагать пастырь к поддержанию в умирающих истинно-христианского настроения. Люди, вообще склонные при жизни руководиться более самолюбивыми и корыстными побуждениями, нередко и в последние, евященные и страшные, минуты жизни желают остаться верными себе. Иному удается, повидимому, подавить в себе земные привязанности и влечения и вызвать в себе покаянное настроение, но в основе такого настроения часто лежит не столько сознание своей греховности и глубины оскорбления Божественного правосудия, сколько страх пред ожидающими нераскаянного загробными наказаниями, следовательно, то же самое самолюбивое начало, которое ранее действовало и в его земных привязанность. Одна из труднейших и в то же время самых важных обязанностей пастыря заключается в пробуждении истинного, а нелицемерного раскаяния в душе умирающего, — покаяния, основанного не на страхе суда Божия, а на любви к Божественной правде, поливаемой нашими грехами. Внимание умирающего должно всеми мерами направлять и удерживать на сознании этих истин. Сознание своей греховности, вера в Божественную любовь, надежда на Его милосердие, искреннее и нелице