ТРИ КНИГИ О ЖИВОПИСИ

зуется белым и черным, не соблюдая строгой меры. Хорошо было
бы, если бы белое продавалось живописцам дороже, чем самые дра
гоценные самоцветы. Было бы, без сомнения, очень полезно, если
бы белое и черное изготовлялись из тех огромных жемчужин, /кото
рые Клеопатра растворила в уксусе, ибо толщ а живописцы на них
в должной мере скупились бы, их берегли бы, и произведения были
бы правдивее, нежнее и прелестнее. Нет слов, чтобы выразить, на
сколько художник должен быть с ними бережлив, а если он в рас
пределении их ошибся, то менее повинен тот, который приме
нил много* черного, чем тот, который плохо наложил белое. Изо дня
в день природа приводит тебя к тому, что ты начинаешь ненавидеть
шершавые и темные предметы, и чем большему рука научается в ра
боте, тем более она делается чувствительной к прелести изящного.
Мы, без всякого сомнения, от природы любим все открытое и свет
лое. Итак, необходимо заграждать тот путь, на котором легче оши
биться.

Сказав о белом и черном, скажем о прочих цветах, но не как
архитектор Витрувий,— в каком месте рождается каждая лучшая
и наиболее испытанная краска, — а окажем о том, каким образом
хорошо растертые краски применяются в живописи. Говорят, что
Евфранор, древнейший живописец, что-то написал о красках, но
Этого теперь не найти. Мы же, если это когда-либо и было написано,
выкопали это искусство из земли, а если об этом никогда не писа
лось, мы добыли его с неба. Итак, будем следовать нашему разуму,
как мы это делали до сих пор. Я хотел бы, чтобы в картине можно
было видеть все рода цветов и все (виды каждого рода, к великой
радости и удовлетворению смотрящего. Удовлетворение 1ЭТ0 получит
ся, когда каждый цвет будет сильно отличаться от соседнего, так что
если ты напишешь Диану, ведущую хоровод нимф, пусть у одной
нимфы будут зеленые одежды, у другой — белые, у третьей — ро
зовые, у четвертой — шафранные и так у каждой — разный цвет,
но чтобы всюду светлые цвета находились рядом с другими, отлич
ными от них, темными. Благодаря такому сопоставлению, красота
цветов на картине будет более ясной и более привлекательной. Ведь
имеется некая дружба между цветами, так что один, присоединяясь
к другому, придает ему достоинство и прелесть. Розовый цвет, зе
леный и голубой, будучи сопоставлены вместе, делаются от сосед
ства друг с другом достойными и видными. Белый цвет радует не
только рядом с пепельным и шафранным, но почти что со всяким
другим. Темные цвета не лишены известного достоинства в окруже
нии светлых, и точно* так же светлые хорошо сочетаются в окруже
нии темных. Итак, живописец будет располагать свои цвета так.
как я сказал.

Есть такие, которые применяют (много золота в своих историях,
думая, что это придает величие. Я этого не хвалю. И хотя бы он пи
сал вергилиеву Дидону, у которой золотой колчан, золотистые

[ 55 ]