СТР. 6,

абз. 3.

ПРИМЕЧАНИЯ

удобства не доставят радости». Та же мысль о сочетании воедино всех трех
моментов высказывается в предисловии несколькими строками ниже: «если, на
конец, ты найдешь такое искусство...».

Однако если ты... — Эта фраза производит впечатление ненужной тавтоло
гии. Хочется думать, что она — позднейшая интерполяция переписчика или ва
риант, написанный на полях и позднее механически включенный в текст.

...я не стану указывать на плотника (non enim tignarium adducam fabrum).—
В узком значении faber tignarius — плотник, в более широком — строитель-ре
месленник вообще; на это имеется прямое указание у Гая в Дигестах (L. 16, 235):
«Мы называем fabri tignarii не только тех, кто занимается обработкой дерева
(tigna dolarent), «о и вообще всех тех, кто строит (omnes qui aedificarent)». От
Этого строителя-ремесленника, простого технического исполнителя (в греческом ему
соответствует термин tsxtodv), отличался главный руководитель стройки и проек
тировщик-архитектор (aQX^lT£XT(ov). Ср. у Цицерона (Ер. ad fam., IX, 2, 5): «не
только архитекторов (airchitectos), но и строителей (fabros)». Несмотря на такое
различение, в классической древности архитекторы по своему социальному поло
жению не выделялись из среды прочих ремесленников. Не следует забывать, что
термин are одинаково означал у римлян и ремесло и искусство, хотя древние
уже различали искусства или ремесла по степени требовавшейся для них квали
фикации. Цицерон, например, говорил, что представители искусств, требующих
большой опытности (prudentia) или приносящих большую, чем остальные, пользу,
каковы архитектура или медицина, должны занимать более почетное положение
по сравнению с остальными (De off., I, 151).

Трактат Витрувия, подчеркивая необходимость для архитектора самых раз
личных знаний, превращал его в своеобразного энциклопедиста-практика. Этот
момент стал особенно близок теоретикам XV в., когда архитектор, художник
и проектировщик начинают выделяться из ремесленно-цеховой среды. Если преди
словие Альберти — панегирик архитектору, то полная параллель ему — более
поздние высказывания Леонардо да Винчи о живописи-науке. Подоснова всех
этих деклараций, так же как и так называемого paragone, то есть спора искусств
о первенстве, — борьба соответствующих профессий за свое социальное призна
ние, протест против гегемонии гуманистов-литераторов, уже успевших занять гос^
подствующие позиции на общественной арене. Своеобразие позиции Альберти
заключается в том, что он сам в известной мере был «литератором», не раз
(ср., например, II, 4, стр. 47, абз» 1; IX, 11, стр. 336, абз. 2) пытавшимся отде
латься от «мелочей» пражтики и техники.

В только что указанных местах Альберти проводит дальнейшую диференциа-
цию по сравнению с античностью: квалифицированные рабочие-строители (fabri)
непосредственно подчиняются «помощнику зодчего», на обязанности которого
лежит вся техническая и экономическая часть строительства, «зодчий» же явля
ется только проектировщиком, который, разумеется, должен быть знаком с основ
ными началами техники, но который не должен брать на себя «всю заботу
о стройке».

Оборот «я не стану указывать на плотника» быть может навеян Колумел-
лой (I, 1): «Кто хочет строить [виллу], пусть позовет плотников и архитекторов»

[ 271 ]