А. К. ДЖИВЕЛЕГОВ

шей ее частью, практической, составляющей содержание третьего
«комментария», объясняется тем, что он был дилета'нт, мало образо
ванный человек, плохо вооруженный критическим аппаратом, рабо
тавший с посторонней помощью. Он вынужден был обращаться
к гуманистам  ) с просьбой перевести ему то пли другое место из ла
тинских источников, а те, нужно думать, не всегда были в силах
помочь ему по-настоящему, потому что слабо разбирались в матема
тике и !Н!И!чего не понимали в -оптике.

Задача дать теоретическое изложение научных основ различных
отраслей (искусства становилась все настоятельнее. Обстоятельства
властно требовали ее разрешения.

Альберти все это увидел в первые же (месяцы «своего пребывания
во Флоренции, когда он познакомился не только с художниками, но
и с Тосканелли. Но ему некогда было определить практически свое
отношение ко всему тому, что он наблюдал. Если бы он был обес
печен материально, он, вероятно, постарался бы тут же разобрать
ся в своих сразу и неожиданно ставших сложными отношениях
к гуманистической культуре и к культуре художнической и нашел
бы себе место во Флоренции — ученой, творческой, литературной.
Но ему нужно» было искать заработков. Пока он их искал и нахо
дил, флорентийские впечатления утрясались все больше, и под вли
янием передуманного и перечувствованного мысли стали проситься
наружу. Альберти стал писать.

IY

Альберти уезжал из Болоньи глубоким пессимистом. Этот ат
лет, закаленный, как сталь, одинаково нечувствительный к холоду
и зною, которому ничего не стоило укротить самого бешеного коня,
пробить стрелою миланский панцьгрь или одним духом взобраться
на высокую гору, этот юный ученый и философ нес в душе своей
внутренний разлад, который отравлял ему и радости бытия, и ра
дости мысли, и радости творчества. Быть может, тяжелые недуги
были тому причиною; быть может, чувство одиночества и покинуто
сти, которое он испытывал; быть может, горькая обида со стороны са
мых близких людей, к тому же сделавшая еш нищим,— но Альберти
не верил уже ни во что: ни в порядочность людей, ни в любовь род
ных по крови, ни в верность женщин, ни в пользу знаний. Вероятно,
в первое время пребывания во Флоренции были написаны «Искусст
во любить» («Еекатонфила»), многие из «Застольных бесед» и рас
суждение «О преимуществах и недостатках науки». В последнем со
чинении Альберти перебирает все интеллигентские профессии и при
ходит к заключению, что на сколько-нибудь юноюное существование
могут рассчитывать только юристы, нотариусы и врачи. Что касается
литературы,— имеется в виду, конечно, гуманистическая литерату
ра, —■ то она приводит лишь к разорению и нищете и не дает ни

[ 164 ]