АЛЬБЕРТИ—ДЕСЯТЬ КНИГ О ЗОДЧЕСТВЕ

Если ты возвел великолепнейшую стену или портик, или изукра
сил у себя двери, колонны и крыши, то добродетельные мужи вос
хваляют и твою и свою участь, радуясь  ) эа тебя и за себя, главным
образом потому, что понимают, как много красы и достоинства ты
прибавил этими плодами своего богатства себе, семье, потомкам и
городу.

Остров Крит более всего возвеличила гробница Юпитера, а Делос,
почитался не столько за оракул Аполлона, сколько за красоту и вид
города и за величие храма. А насколько зодчество способствовало
весу и славе Латинской империи, об этом я скажу только то, что
прах и останки древнего великолепия, окружающие нас повсюду,
помогли нам поверить многому тому из рассказов историков, что €е^
них, пожалуй, показалось бы нам менее вероятным. Правильно по
этому Фукидид восхваляет мудрость древних, которые так разукра
шивали города зданиями всякого вида, что эти города казались го
раздо могущественнее, чем были. И какой правитель, высочайший и
мудрейший, в заботах об увековечении своего имени и своей славы
в потомстве не вспомнит прежде всего о зодчестве?

Следует только еще отметить, что прочность, достоинство и краса
республики очень многим 'обязаны архитектору, который создает нам
возможность приятно проводить время досуга в довольстве и здравии,
получать (прибыль в делах, богатеть и постоянно жить вне опасностей
и в почете. Мы не станем поэтому отрицать, что за отрадную и чу
десную прелесть его сооружений и за необходимость их, за помощь
и защиту, даруемые его изобретениями, и за славу в потомстве —
архитектор заслуживает одобрения и почитания и бесспорно должен
быть причисляем к первейшим из тех, кто удостоился от человеческо
го рода почести и награды.

Поняв, что это так, я сперва для собственного удовлетворения стал
допытываться, из «каких именно начал вытекает это искусство с его
произведениями, из каких частей они. состоят и слагаются. Но когда
я убедился, что они родом — различны, числом — едва ли не беско
нечны, свойствами — чудесны и пользы невероятной, так что иногда
неясно, какое человеческое состояние, или какая часть общественных
дел, или какое сословие в государстве более обязаны архитектору,
вернее изобретателю всяких благ: общественное или частное, (Досуг
или дела, отдельные личности или весь человеческий род, — вот
тогда я и решил по многим причинам, излагать которые здесь было
бы долго, собрать все то, что написано в этих десяти книгах.

Порядок в изложении этого будет следующий. Мы знаем, чго зда
ние есть своего рода тело, которое, как и другие тела, состоит из
очертаний и материи, причем первые создаются умом, /а вторая бе
рется из природы. Для первых нуясны ум и мысль, для второй —
подготовка и выбор. Но, по нашему мнению, сами по себе они не до
статочны, если не приложена рука опытного художника, котор1а

[ 8 1