ФИЛИПП АРЬЕС "ЧЕЛОВЕК ПЕРЕД ЛИЦОМ СМЕРТИ" СМЕРТЬ КАК ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ
 
На главную
 
 
 
 
 
 
 
Предыдущая все страницы
Следующая  
ФИЛИПП АРЬЕС
"ЧЕЛОВЕК ПЕРЕД ЛИЦОМ СМЕРТИ"
СМЕРТЬ КАК ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ
стр. 137

обычай, требующий совпадения в пространстве места, где похоронено тело, и места, где ставится
памятник. Возникновение семейных усыпальниц — последний эпизод весьма длинной истории.

Первоначально культовое назначение часовни не ассоциировалось в сознании людей с погребением.
Однако донаторы постепенно привыкли требовать одновременно со служением заупокойных месс и
разрешением разместить в часовне надгробие и эпитафию также права быть там же и похороненными,
уже не в земле, а под полом. Большие феодальные и королевские династии были, несомненно,
первыми, кто предпочел традиционно престижному захоронению «у святых», например в хоре церкви,
погребение в отведенном для них пространстве боковых капелл. В XVI в. эти знатные семьи
стремились украсить «свою» часовню, выделить ее, сделать более грандиозной, как это удалось
семейству Боргезе в церкви Санта Мария Маджоре в Риме. Они старались также обособить свою
часовню-усыпальницу от самой церкви, так, однако, чтобы между ними оставалась связь, необходимая
для циркуляции сакрального. Подобная «приватизация» побудила также использовать для погребения
часовни замков, как это произошло, скажем, в замке рода Ла Тремуай в Ниоре. Однако пример этих
больших и могущественных семей не вызвал подражания. Господствующая практика осталась такой
же, как в XIV в.: местом семейного погребения становились боковые капеллы монастырских или
приходских церквей. В семьях, принадлежавших к высшим слоям общества, этот обычай был в XVII —
начале XVIII в. общепринятым.

В одном документе, датированном 8 мая 1603 г., церковные власти Сен-Жерве разрешают
королевскому советнику Этьенну Пюже пристроить к церкви со стороны кладбища часовню указанных
размеров «с целью погребения», для чего должен был быть вырыт подпол, «дабы там предать
погребению тело его, его жены и детей». Часовня должна также сообщаться с церковью, чтобы оттуда
можно было слышать мессу, но запираться на ключ, который будет храниться у донатора и его
наследников [217].

Иногда, если у семьи уже было погребение в другом месте, часовня возводилась для того, чтобы члены
семьи могли там находиться во время богослужений. Но чаще всего функция частной молельни
совмещалась с функцией усыпальницы, и это было явлением новым и примечательным. В тех случаях,
когда у родственников умершего не было настоящей часовни, со стенами и деревянной загородкой,
они хотели иметь хотя бы свою скамью на могиле и, как в завещании 1622 г., на колонне над скамьей
каменную эпитафию [218]. Возникала как бы миниатюрная часовня, только без стен, образуемая
надгробием, скамьей и табличкой на колонне.

Бывало и так, что одну и ту же часовню приходилось разделять нескольким семьям. Во всяком случае,
отныне живые и мертвые из одного семейства пребывали вместе в замкнутом, но сообщающемся с
церковью пространстве часовни, от которой у них был ключ и куда только они могли входить, как в
свой собственный дом. В часовне мог быть витраж, пожертвованный ими в церковь, на котором один
из них был изображен в молитвенной позе, на коленях. Пол часовни был покрыт надгробными
плитами, а стены табличками, барельефами, надписями, иллюстрирующими словом и пластическим
образом историю их рода. Они могли одновременно находиться и в церкви, где слушали мессу, и как
бы у себя, со своими умершими.

Но и умершие получали свое, только им отведенное, пространство, составлявшее подземную часть
мира живых: подпол часовни. По мере того как живые начинали все больше заботиться о физическом
сохранении тела усопшего, эти подземелья благоустраивались, выкладывались цементными плитами,
дабы избежать соприкосновения с грунтом. В XVIII в. один из прихожан церкви Сен-Жан-анГрев
получил от церковных властей разрешение перенести тело своего отца, умершего в деревне, в «один из
склепов под часовней причастия, четвертой и последней у двери, дабы пребывать там вечно». Тому же
прихожанину предоставлялось право поместить в часовне наверху эпитафию. То был новый тип
погребения, свидетельствовавший о новом, более характерном для нашего современного общества,
отношении к умершим.

Уроки воображаемого музея надгробий

Предыдущая Начало Следующая  
 
 

Новости