ФИЛИПП АРЬЕС "ЧЕЛОВЕК ПЕРЕД ЛИЦОМ СМЕРТИ" СМЕРТЬ КАК ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ
 
На главную
 
 
 
 
 
 
 
Предыдущая все страницы
Следующая  
ФИЛИПП АРЬЕС
"ЧЕЛОВЕК ПЕРЕД ЛИЦОМ СМЕРТИ"
СМЕРТЬ КАК ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ
стр. 242

рассказывается о погребении французских солдат после роковой для Наполеояа III битвы при Седане в
1870 г. Большие могильные ямы, наполненные до краев, начали вскоре представлять Угрозу здоровью
людей, живших по соседству. Обеспокоенное этими заразными испарениями, бельгийское
правительство послало туда комиссию, которая решила, что надежнее и дешевле всего прибегнуть к
очистительной силе огня. Был вызван химик по имени Кретёр, который велел вскрыть погребения,
залил их гудроном и поджег. Через час все было кончено. «Выло жаль, что с этим так долго медлили:
расходы не превысили бы 15 сантимов, если бы кремация была произведена сразу же после битвы». Но
когда Кретёр пожелал сделать то же с могилами немецких солдат, немецкие власти, распоряжавшиеся
тогда в Седане, этому воспротивились[348].

Первыми павшими, удостоившимися надгробия-мемориала, были, несомненно, жертвы гражданских
войн в период Французской революции: Люцернский монумент швейцарским гвардейцам, убитым в
Париже 10 августа 1792 г., искупительная часовня и кладбище Пикпюс в Париже. Но самый
значительный памятник был поставлен в Кибероне в южной Бретани: контрреволюционные
эмигранты, попытавшиеся высадиться там на французский берег, были расстреляны и тут же на месте
зарыты; в эпоху Реставрации поле, где это случилось, было куплено и превращено в место
паломничества. Но кости были выкопаны и перенесены в ближайший монастырь, в часовню, где
выгравированы имена расстрелянных. Могильная же яма осталась объектом культа, уже не семейного
и частного, а коллективного и публичного.

Нет ничего удивительного в том, что обычай увековечивать и чтить память павших солдат, возводить
на месте их гибели монументы окончательно утвердился во Франции именно после 1870 г. Франко
прусская война, поражения 1870-1871 гг. глубоко травмировали французское общество. Вплоть до
реванша 1918 г. коллективная чувствительность французов оставалась открытой раной. В церквах или
на кладбищах стали появляться мемориальные таблички, каменные или металлические. На Пер-Лашэз
был воздвигнут памятник погибшим в войне 1870 г.: пустое надгробие, имеющее чисто мемориальные
функции. Весьма показательно, что первые памятники павшим появились именно в церквах и на
кладбищах. Духовенство и верующие молчаливо уподобляли погибших на войне мученикам и видели
свое религиозное призвание в том, чтобы почитать мертвых и поддерживать их культ. На кладбище же
собирались миряне, чтобы помянуть своих умерших. Между церковью и кладбищем, с тех пор как
закон разделил их, существовало в действительности нечто вроде конкуренции.

В 1902 г. парижские кладбища посетили в день Всех Святых в ноябре 350 тыс. человек. Некоторые
авторы видели здесь единство национального чувства в отношении мертвых, и именно павших на
войне. Первая мировая война способствовала небывалому прежде распространению и престижу
гражданского культа павших. Идея зарыть погибших прямо на поле битвы или там же сжечь их стала
казаться немыслимой. Нет, им начали посвящать отдельные кладбища, построенные как
архитектурные пейзажи, с длинными рядами одинаковых крестов. Крест был избран как общий символ
одновременно и смерти, и надежды. В каждом городе или деревне Франции, в каждом округе Парижа
был возведен монумент павшим — кенотаф, пустое надгробие, имеющее лишь мемориальную
функцию. Обычно он стоит перед мэрией, оспаривая у церкви честь быть центром, вокруг которого
организуется жизнь общины. Чуть ли не до самого последнего времени такой монумент павшим
действительно был знаком национального единодушия. Триумфальная арка, сооруженная Наполеоном

I на площади Этуаль, также превратилась в надгробие, когда под ней был похоронен Неизвестный
солдат. Годовщина победы 1918 г. вместо того, чтобы быть днем триумфа, стала днем поминовения
павших. В каждом городе или деревне у монумента павшим проходят патриотические манифестации и
другие важные мероприятия. При звуках горнов поют траурную песню о французах, погибших за
родину.

Подобное же слияние культа мертвых с патриотизмом произошло в конце XIX — начале XX в. и в
Соединенных Штатах Америки. Если бы город Вашингтон был построен в XVII-XVIII вв., он стал бы
городом памятников президентам, как Париж был городом королевских статуй. Но, относящийся в
основном к XIX — началу XX в., Вашингтон является городом кенотафов, мемориальных надгробий
вроде Мемориала Джорджа Вашингтона (1884 г.), видного издалека. Такова была воля потомков
первого президента, сберегших его могилу на его плантации в Вирджинии; американцы в то время
предпочли бы, чтобы она была перенесена на Капитолий. Гигантские зеленые ковры, начерченные
архитектором майором Пьером Шарлем ЛАнфаном, построившим американскую столицу, «прошиты»
также мемориалами Линкольна и Томаса Джефферсона, причем последний создан сравнительно
недавно, в эпоху Франклина Д.Рузвельта (1939 г.). Это настоящие мавзолеи, построенные по образцу

Предыдущая Начало Следующая  
 
 

Новости