ФИЛИПП АРЬЕС "ЧЕЛОВЕК ПЕРЕД ЛИЦОМ СМЕРТИ" СМЕРТЬ КАК ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ
 
На главную
 
 
 
 
 
 
 
Предыдущая все страницы
Следующая  
ФИЛИПП АРЬЕС
"ЧЕЛОВЕК ПЕРЕД ЛИЦОМ СМЕРТИ"
СМЕРТЬ КАК ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ
стр. 245

Таким образом, новое почтительное отношение к могилам вполне сочеталось в деревне со старой
фамильярностью в отношении умерших. Могильщик начинал рыть яму для нового гроба там, где ему
заблагорассудится» и если находил кости, откладывал их в сторону, на соседнюю могилу. Черепа он
клал на надгробия, как на уже упоминавшейся картине «И я в Аркадии» Еиколя Шуссена. Люди,
пришедшие в это время на похороны, видели все это и смеялись. Ф. Зонабенд заключает:  (В Мино
существует язык смерти. О ней говорят свободно, без недомолвок, земную участь человеческого тела
описывают со всей прямотой. (...) В деревне смерть остается близкой, она всегда присутствует».

Романтическая модель смерти словно привита здесь к модели архаической, отнюдь не исчезнувшей.
Средневековое кладбище не разрушено, оно только подверглось оздоровлению и обновлению. Наивная
и легкая близость со смертью, на чем основывалась средневековая (вплоть до XVII в.) модель,
изменила свой смысл: она стала более осознанной и более ритуальной. Здесь уместно прошедшее
время, хотя исследовательница пишет в настоящем. Дело в том, что, пока она проводила свои
разыскания, новая, парижская, модель окончательно возобладала: кладбище было решено разделить на
отдельные участки и сдавать их в концессии семьям и частным лицам, как на любом городском
кладбище новейшего времени. Отныне мертвые будут изолированы друг от друга, индивидуальные
могилы заменят собой общие могилы для всей семьи.

«У себя»

Культ могил и кладбищ — это литургическое проявление новой чувствительности, в которой начиная с
конца XVIII в. смерть «другого» становится нестерпимой. Эта новая коллективная чувствительность до
сих пор сохраняется в народной среде во Франции, в Италии. В газете «Орор» за 19 сентября 1963 г.
читаем: одну деревню в Верхнем Провансе решено было эвакуировать, чтобы устроить на ее месте
армейское стрельбище. Крестьянка рассказывает: «Мой отец, как узнал об этом, обмер. Не хотел,
чтобы его схоронили там, боялся остаться один на покинутом кладбище. «Отвезете меня в Н., — сказал
он, — не хочу здесь оставаться». Остаться одному после смерти значило для этого старого крестьянина
лишиться постоянной душевной связи, продолжающей соединять живых и умерших. Другой пример
приводит «Монд» за 30 апреля того же года: французская армия перевезла на родину, чтобы отдать
семье, тело сержанта, убитого в 1952 г. в Индокитае. Но на тело стали претендовать две семьи:
настоящие родители молодого человека и те, которые приняли его в семью, когда ему было 15 лет, но
формально не усыновили. В течение 10 лет обе стороны вели долгую тяжбу за право захоронить тело
«у себя».

Примечательно, что культ мертвых, горячая привязанность к телу умершего перешли со старого
европейского Запада и в другие современные культуры. В 1955 г. в бразильском Нордэсте арендатор
Жуау Фирмину основал первую в тех краях крестьянскую лигу. Целью ее было не столько бороться за
лучшую жизнь для односельчан, сколько защищать интересы умерших, обеспечить им право на семь
футов земли для погребения их останков и на отдельный деревянный гроб для каждого. Раньше гробы
принадлежали благотворительному братству и их использовали лишь для транспортировки тела на
кладбище, после чего его вываливали в общую яму. «Откуда, — спрашивает бразильский журналист,
рассказавший об этом в статье 1965 г., — такое отчаянное желание иметь собственный гроб, чтобы
тебя похоронили в нем, в то время как при жизни эти обделенные судьбой бедняки никогда ничего
своего не имели?» Ответ его можно с полным правом отнести не только к бразильским крестьянам 50-х
гг., но и ко всем бедным и убогим в Западной Европе XIX в., также страстно желавшим иметь свой
отдельный гроб и могилу. Жозуэ де Каштру говорит: «Для них имеет значение смерть, а не жизнь, ибо
над жизнью своей они практически не властны». Владение собственной смертью дает им «право
выскользнуть однажды из тисков нищеты и несправедливости жизни». Смерть возвращает им их
достоинство.

Часть 5. Смерть перевернутая

Глава 12. Смерть перевернутая

Предыдущая Начало Следующая  
 
 

Новости