—    Всем хватит золота! — кричал Виктор Реньяр. — Я дам каждому столько, сколько
он хочет. А тому, кто убьет Филиппа Абинье я не пожалею ничего! Я отдам все, отдам
своего коня, не пожалею ничего!

Постепенно во дворе дома Реньяров становилось все больше и больше бандитов. Они
как вороны, почуявшие падаль, слетались со всей округи. Это были страшные люди —
безбожные грабители на больших дорогах, конокрады, дезертиры, убежавшие из
королевской армии, обнищавшие, спившиеся дворяне. Но здесь все эти люди были равны
между собой, они все были бандитами, безжалостными и жестокими.

—    Вина! Вина! — кричал Виктор Реньяр, и из подвала выкатывались бочки старого
вина. — Оружие! Порох! Пули! — и сразу же, боясь сказать хоть слово против господина,
со склада выносили ружья, пистолеты, клинки, бочки с порохом и мешки с пулями. В доме
все пришло в движение.

—    Скорее! Скорее собирайтесь! — ревел Виктор Реньяр, не находя себе места. —
Скоро двинемся, все должны приготовиться. У кого нет оружия, берите мое, у кого нет
лошадей, берите в моей конюшие. Мы должны уничтожить, стереть с лица земли
ненавистных Абинье.

Анри был запуган. Он забился в комнате Гильома Реньяра, задвинул дверь на засов и
сидел в дедовском кресле, вздрагивая отдушивших его слез.

Наконец, все бандиты были в сборе. Виктор Реньяр вскочил в седло и выхватив клинок,
взмахнул им над головой.

—    За мной! Вперед! Никому пощады, никому! Режьте и вешайте, стреляйте и бейте,
душите, кусайте! Ни один из рода Абинье не должен остаться в живых, ни один!

Бандиты, как стая голодных волков осенней ночью, мчались за своим вожаком. А тот,
не жалея, стегал коня, торопя бандитов, приближая момент развязки страшной трагедии.

Бандиты въехали на холм, и Виктор Реньяр, натянув поводья, задержал своего коня.

—    Вот тот дом, внизу, его надо сжечь! Они там, в доме, я знаю, — и всадники с
гиканьем, как черная волна, покатились с холма к дому.

Когда бандиты поравнялись с оградой, они тут же умерили свой пыл, ведь еще
слишком яркими были воспоминания о страшной ночи, когда Абинье смогли
перестрелять много их друзей.

И только Виктор Реньяр, даже не задержав своего коня, влетел во двор и бросился к
дому, выстрелив в дверь. Та заскрипела и открылась, как бы приглашая Виктора войти во
внутрь. Предводитель бандитов спрыгнул с коня и с кинжалом в одной руке и с
пистолетом в другой, влетел в дом.

—    Дьявол! — заревел он, когда понял, что в доме никого нет. — Где? Где они? —
кричал Виктор, тряся то одного, то другого приспешника. — Я спрашиваю у тебя, где
они? — рычал он в лицо рыжебородому конокраду.

—    Наверное, убежали, — немного испуганно высказал трезвую догадку бандит.

—    Догнать! Растерзать! Убить! — взревел Виктор Реньяр, стреляя в потолок.

Но куда могли направиться беглецы, бандитам было неизвестно, да и дороги вели в
четыре стороны, так что Абинье могли выбрать любую.

Виктор Реньяр сел на землю, отбросил в сторону кинжал и пистолет, а потом крепко
обхватил голову своими мощными руками и принялся раскачиваться из стороны в
сторону.

—    Я найду, найду, найду тебя, Филипп, и выпущу твои кишки! Я обязательно найду
тебя, где бы ты ни был, даже если спрячешься в аду! Я вытащу тебя оттуда и зарежу!
Даже если ты окажешься за морем, все равно, знай, что я ищу тебя, что я жажду твоей
крови! И тебя, Констанция, я убью! Обязательно! Я прикончу тебя как изменницу, как
человека, опозорившего род Реньяров! Всех, всех уничтожу!

Глаза Виктора Реньяра наливались кровью, он выкрикивал самые бранные слова, какие
только мог вспомнить, он проклинал своих врагов и тот день, когда они родились на