— Как я была глупа, как обманывала себя, уверяя, что не люблю тебя, — причитала
Мадлен, целуя Анри в лоб, в щеки, в глаза.

—    Я думаю, Мадлен, тебе нужно отправить слуг, иначе они узнают о моем приезде и
потом расскажут твоему мужу.

—    Я не хочу думать об этом.

—    Мадлен, я тебя прошу.

—    И не говори, я сейчас яижу только тебя одного и никого больше не существует в
мире.

Анри схватил Мадлен за плечи и легонько встряхнул.

Думай, что говоришь, ты должна отправить слуг и только тогда мы останемся с тобой
вдвоем.

Хорошо, если ты просишь об этом. Мадлен, глядя перед собой почти безумными
влюбленными глазами, двинулась к лестнице. Она позвала служанку и, ничего не
объясняя, сказала:

— Ты свободна на два дня. Передай остальным слугам, что они тоже могут быть
свободны.

—    Но, мадам. сейчас идет дождь и, может быть, стоит распаковать ваши вещи?

—    Я хочу побыть одна, — глядя поверх головы горничной, сказала Мадлен, —
оставьте меня.

Ничего не понимающая горничная спустилась в кухню.

—    Как жаль, — обратилась она к Жаку, — моя госпожа отправляет всех слуг домой. И
взбрело же ей в голову остаться одной!

Жак изобразил на своем лице полное недоумение.

—    Жаль, красотка, что придется уходить.

—    Но мы можем пойти ко мне, — предложила девушка, — я снимаю комнату в
подвале. Господин прокурор мне неплохо платит, и я могу себе это позволить.

Жак с досадой заскрежетал зубами. Он с удовольствием бы отправился вместе с
молоденькой девушкой, но его присутствие требовалось здесь. Должен же кто-то
присматривать за лошадьми, должен же кто-то носить дрова, должен же кто-то, в конце
концов, присматривать за хозяином и следить за улицей. Неровен час,

Вернется муж, и тогда придется убегать. В этом смысле Жак был сама осторожность.
Еще ни разу виконту не довелось лицом к лицу встретиться с мужем какой-нибудь из
своих любовниц. Жак всегда заблаговременно предупреждал его, и у виконта оставалось
немного времени, чтобы одеться и спуститься через окно на улицу.

Горничная никак не могла понять, почему это Жак вдруг охладел к ней.

Вскоре они уже оказались на улице перед воротами дома окружного прокурора.

Вы даже не проводите меня до дома? — спросила девушка.

Нет, я должен спешить.

Но мне показалось, вы никуда не спешили и хотели лишь обогреться, переждать дождь?

Жак с тоской посмотрел на двух лошадей — свою я его хозяина — мокнущих у
коновязи на противоположной стороне улицы.

—    Я обещаю, — поклялся Жак, — как только у меня появится время, мы обязательно
встретимся.

Девушка презрительно фыркнула и даже не попрощавшись, пошла по мокрой мостовой,
демонстративно не прикрываясь от дождя.

Жак дождался, когда дом покинут и остальные слуги, потом отвязал лошадей и завел
их в конюшню. Лошади жадно рванулись к еде и, утолив первый голод, принялись жевать
овес. Таким спокойствием веяло от уставших животных, что Жак даже расчувствовался.

Он подошел к лошади Анри и потрепал ее по гриве.

—    Ой, хитер наш хозяин, хитер! — сказал он, заглядывая в глаза лошади. — Всегда
говорит:» Жак, сделай то, Жак, сделай другое «, но никогда не спросит:» А ел ли ты, Жак?
А выспался ли ты?«Ой, хитрый наш хозяин, хитрый.