«До чего же они дошли, — думал мальчишка, — они забыли о королевстве, забыли о
том, что гибнут люди, разрушаются города, горят деревни. Они вообще занимаются черт
знает чем».

Витторио взял руку королевы и поднес ее к своим губам, желая поцеловать ее. Но в
самый последний момент королева выдернула ее из пальцев короля.

Он еще немного постоял, развел руки в стороны.

— Знаешь, она заснула, заснула. — он медленно, как загипнотизированный,
развернулся и направился к двери.

Он уже приготовился распахнуть ее, как услышал за спиной ломкий голос своего сына.

—    Я желаю, чтобы она никогда не проснулась, никогда! — тринадцатилетний
Витторио, сказав это, сам испугался.

Король медленно обернулся, на лбу его блестели капли холодного пота. Он быстро
подбежал к сыну, схватил его за плечо, резко потянул к себе, затем развернул и со всей
силы ударил по лицу.

—    Что ты делаешь, — воскликнула королева, — Витторио, так нельзя!

—    Так нужно, он ничего не понимает.

— Это ты ничего не понимаешь, это ты делаешь все не правильно, это ты стал рабом
этой женщины!

Мальчишка вскочил на ноги и стоял, глядя прямо в лицо отцу.

—    Ты еще слишком мал и ничего не понимаешь, Витторио! — кричал король.

—    А ты сошел с ума, ты стал рабом этой женщины!

—    Я прошу тебя замолчать! — страшным голосом прошептал король.

Королева выбежала из-за стола и встала между мужем и сыном.

—    Оставь его! Оставь его, Витторио! — обратилась она к мужу.

—    Отойди, — король отстранил жену.

—    Нет, никогда! — королева вновь прикрыла собой сына.

А тот, выглянув из-за плеча матери, крикнул, глядя отцу в глаза:

—    Ты не король, ты раб этой женщины!

—    Ты ничего не понимаешь, ты еще слишком мал, — король тяжело развернулся и
пошатываясь, как пьяный, двинулся к двери. Услужливый слуга распахнул ее, и король
исчез за ней.

—    Зачем ты это сказал? — королева схватила сына за руки.

—    Но ведь кто-то же должен был ему это сказать, почему не я?

—    Потому что он твой отец и он король.

—    Нет, он не король, король так никогда не поступает, король всегда со своей армией,
а он бросил войска, бросил своих министров и все свое время отдает только этой
презренной женщине.

—    Замолчи, замолчи, мой мальчик, — королева прикрыла ладонью рот сына.

А тринадцатилетний Витторио смотрел, как по щекам королевы бегут крупные слезы.

—    Мама, мама, — воскликнул он, — я никогда не буду таким как он!

—    Не загадывай вперед, Витторио, жизнь очень страшна, и она часто ставит человека в
такие ситуации, что он не волен выбирать, как ему поступать.

—    Нет, мама, если у человека есть воля, он всегда примет правильное решение,
отказавшись от всего во имя блага своего народа и королевства.

—    Ты хорошо говоришь, мой мальчик, но не надо быть настолько самонадеянным,
никто не знает своего будущего, никто над ним не властен, кроме господа Бога.

Констанция открыла глаза и попыталась приподняться. Она увидела склонившегося
над склянкой с лекарством старого доктора Тибальти.

Услышав шорох, тот обернулся.

—    Графиня, лежите тихо, — предупредил старый лекарь, приложив палец к губам, —
вам нельзя разговаривать, нельзя волноваться.

—    Где король? — прошептала Констанция.