Констанция завела этот разговор лишь для того, чтобы избавиться от скуки, а потому
она решила немного посмеяться над хозяйкой салона.

—    Госпожа де Сен-Жам, ведь мы обе с вами женщины. Давайте будем по-женски
откровенны. Вы видите этого человека сквозь призму любви. Не так ли?

Госпожа де Сен-Жам бросила беглый взгляд на незнакомца и тоже рассмеялась.

—    Вы не ошиблись, милейшая мадам де Бодуэн. Вообще-то, он уродлив как гусеница,
но этот человек оказал мне самую большую из всех услуг, которую мужчина может
оказать женщине...

Констанция бросила на госпожу де Сен-Жам такой лукавый взгляд, что та поспешно
добавила:

—    Он окончательно вылечил меня от этих отвратительных красных пятен, которые
были у меня на лице и делали меня похожей на простолюдинку. Он сделал это с таким
мастерством и изяществом, что я даже не успела ничего заметить.

Констанция пожала плечами.

—    А вы уверены в том, что он никакой-нибудь шарлатан вроде известного всем нам
графа Александра де Калиостро?

Госпожа де Сен-Жам заметно покраснела.

—    Нет-нет, — торопливо ответила она. — Уверяю вас, это совершенно иной случай. Не
может быть даже никакого сравнения. Это придворный хирург.

Когда Констанция снисходительно улыбнулась, графиня еще более поспешно добавила:

—    Уверяю вас, милейшая госпожа де Бодуэн, что этот человек очень умный. К тому же
он еще и пишет. Он настоящий врач, каких я редко встречала раньше.

Констанция рассмеялась. . — Могу представить себе, как он пишет!.. Наверное, его
стиль похож на его лицо. Ну хорошо, а кто другой?

Госпожа де Сен-Жам озадаченно улыбнулась.

—    Какой — другой?

Констанция указала ей взглядом на интересовавшего ее гостя.

—    Вот этот низенький краснощекий щеголевато одетый господин, у которого такой
вид, как будто он только что съел лимон.

— А, вы о нем?.. — протянула хозяйка салона. — Да, разумеется, это не герцог и не
министр, но он человек из довольно хорошей семьи. Он родом из. — на лице ее
появилась озабоченность. — Из какой же он провинции?.. Ах, да! Он из Артуа, ему
поручено довести до конца одно дело, касающегося кардинала де Роана.

Констанция понимающе кивнула.

— Тогда все ясно. Но я что-то не слышала о том, чтобы после судебного процесса по
делу об ожерелье кардинал де Роан снова судился с кем-то.

Госпожа де Сен-Жам неожиданно покраснела еще больше. — Этот человек судится с
его высокопреосвященством. Все дело в том, что он брался защищать кардинала де Роана
в прошлогоднем деле о бриллиантовом ожерелье, однако, тогда по каким-то причинам его
высокопреосвященство уже в самом ходе процесса отказался от его помощи.

—    На каком же основании? — спросила Констанция.

—    Дело в том, что один из обвиняемых в свое время работал в адвокатской конторе
этого человека. Констанция удивленно подняла брови.

—    Вы, наверное, говорите о Рето де Виллете, который подделывал записки,
предназначенные его высокопреосвященству от королевы. Он же подделал и подпись на
его договоре о купле-продаже бриллиантов?

Госпожа де Сен-Жам уныло кивнула.

—    Да, Рето де Виллет работал в адвокатской конторе этого человека. В общем, потом у
них с его высокопреосвященством возник денежный спор, и оба они предложили моему
мужу рассудить их. Между прочим этот провинциал оказался не очень-то
проницательным. Но хороши же и те, которые предложили ему вести это дело. Ведь он