—    Констанция, пойми, Колетта очень доверяет тебе, слушается вовсем. Ты для нее
кумир, она восхищена тем, как ты ведешь себя в обществе.

—    Приятно такое слышать.

—    И вот я решила, если тебе будет не трудно, — побыть с Колеттои вместе до свадьбы.
Ты сможешь уберечь ее от дурных мыслей.

Констанция рассмеялась.

—    И добавьте — сохранить невинность до свадьбы.

—    Это тоже, — абсолютно серьезно сказала Франсуаза, — я всецело полагаюсь на тебя,
Констанция. С твоей рассудительностью, с твоим опытом ты не позволишь девушке
сделать необдуманный шаг.

—    Я бы на ее месте и сама хорошенько подумала. Констанция поднялась.

—    Так я смогу забрать ее к себе?

—    Я бы хотела сделать немного по-другому: может, ты поживешьу нас?

—    Нет, — запротестовала Констанция, — я не любитель часто менять жилище, — и
она тут же вспомнила своего любовника шевалье де Мориво, его-то в дом баронессы уже
не приведешь. — Я буду опекать твою Колетту насколько хватит у меня сил. Думаю, днем
ты, Франсуаза, справишься сама, а вечером я буду заходить к вам и говорить с девочкой.

—    О, спасибо, Констанция, я так тебе благодарна!

—    А для начала, Франсуаза, я бы хотела сводить ее сегодня в оперу.

—    Я бы тоже пошла с вами.

—    Если ты хочешь приучать ее к самостоятельности, то пусть лучше идет со мной, —
настояла на своем Констанция.

Ей не очень-то улыбалось сидеть рядом с баронессой, а вот взять с собой Колетту
Констанция не отказалась бы. Она понимала, что немного глуповатая, а больше наивная
девчушка только оттенит еепрелесть. К тому же шевалье де Мориво тоже должен был
прийти в оперу. Встречаться с ним сегодня Констанция не собиралась, но паравзглядов,
брошенных из ложи в партер, для нее тоже кое-что значили.

Распрощавшись с баронессой и пообещав заехать вечером, Констанция отправилась
домой. Она перебирала свои наряды один за другим, раскладывала украшения на ночном
столике и никак не могла остановить свой выбор на чем-нибудь конкретном. Вернее, она
подобрала себе и платье, и украшения, но вместе они никак не хотели смотреться.

Шарлотта усердствовала вовсю, пытаясь что-нибудь изменить в наряде. Она
прикалывала бриллиантовую брошь то слева, то справа, но все равно, камни и золото
смотрелись отдельно, а не менее дорогое платье — отдельно.

—    Я ничего не могу поделать, мадемуазель, — наконец взмолилась Шарлотта, — руки
не хотят меня сегодня слушаться.

—    Тогда придется сменить платье, — замогильным голосом произнесла Констанция,
вновь подставляя Шарлотте длинную шнуровку на спине, из которой той предстояло
вытянуть длинную тесьму. — Скорее! — торопила Констанция Шарлотту. — Что ты
возишься?

—    Но, мадемуазель, у нас еще достаточно времени.

— Может быть, время есть у тебя, но не у меня! Констанция самапоражалась, что это
она вдруг стала такой злой. И тут сообразила: это не платье не подходит к драгоценностям,
а просто у нее сегодня не то настроение. И что бы она ни выбирала, все равно ничто не
сможет ее удовлетворить.

И тогда Констанция решила положиться на вкус своей служанки.

— Шарлотта, выбери любое платье, которое, как ты считаешь, мне к лицу, и любое
украшение. Я соглашусь на все.

Шарлотта радостно улыбнулась. Такое доверие ей польстило, и она очень ответственно
подошла к порученному ей делу. Вскоре три платья лежали на кровати, а Шарлотта
расписывала достоинства каждого из них своей госпоже. Потом пришла очередь