По улице шли двое — мужчина и женщина. С первого взгляда можно было догадаться,
это влюбленные. Да и кому еще придет в голову бродить по ночным улицам, к тому же
сейчас скорее стояло утро, а не ночь. Таинственность и красота готовились уступить свое
место усталости, разочарованию и ясности очертаний.

Но Анри смотрел на мир, все еще готовый поверить в чудо и в простолюдинке-
оборванке ему чудилась знатная дама, а ее спутника он вообще старался не замечать.

Женщина остановилась в пятне света, льющегося из окна, и замерла, глядя вверх. В
оконном проеме ей был виден только чисто выбеленный потолок с лепными украшениями
и небольшие овалы росписей, изображавших Амуров, парящих среди облаков. Пухлые
тельца полуангелов-полудетей не могли не привлечь ее внимание,

Тем более, что луки в руках Амуров сияли недавно подновленной позолотой.

—    Посмотри, какая красота! — обратилась женщина к своему спутнику. — Я всегда
мечтала жить в таком доме и просыпаясь по утрам видеть не грязный потолок, а такие
росписи.

—    Пойдем отсюда, — мужчина потянул ее за руку.

—    Нет, я хочу посмотреть. Если в окне горит свет, значит там кто-то есть.

Анри на всякий случай плотнее прижался к стене. Женщина приложила ладонь к
глазам козырьком и посмотрела на соседнее темное окно.

—    Там все мертво, — обратилась она к своему спутнику, — а за этим окном кто-то есть.

—    Пойдем, какое тебе до этого дело, дорогая, все равно, нам никогда не бывать в таких
покоях и по-моему, ничего лучше конюшни, по самую крышу заваленной свежим сеном,
для любви и не надо.

—    Иногда хочется помечтать. А по-моему, за этим окном кто-то сейчас занимается
любовью. Видишь — тень, — женщина подняла руку, указывая на потолок.

Анри против воли тоже посмотрел туда. Его собственная тень, искаженная проекцией,
виднелась на ровной плоскости потолка. И в самом деле, с определенной долей фантазии,
особенно после бессонной ночи, его тень можно было принять за тень двух любовников.

—    Не выдумывай, — ответил мужчина, пытаясь взять свою спутницу под руку, — тебе
сегодня повсюду мерещатся любовники.

Неужели я так и не заставил тебя забыть этой ночью, что кто-то еще

Кроме меня существует на этом свете?

Женщина улыбнулась.

—    Да, это так, но мне хотелось бы помечтать.

—    Обо мне или о другом?

—    Вообще о любви, — неопределенно ответила женщина, обнимая своего спутника —
и они исчезли в темноте.

Анри стоял, прижавшись к стене, прислушиваясь к затихавшему цокоту каблучков.

—    Вот они поворачивают за угол, — сказал виконт, когда звук оборвался. — Они ушли,
а я остался один со своими мыслями, с болью в сердце. Когда же счастье вновь улыбнется
мне и неужели Эмиль де Мориво заслужил его больше, чем я?

Но тут же виконт задал себе вопрос:

— А кто тебе, Анри, мешает стать счастливым? И тут же, почти не задумываясь,
ответил:

— Ты сам. И нечего пенять на других, когда ты сам не стремился к счастью. Ведь ты
сам хотел жить только воспоминаниями, пытаясь

Остановить мгновения удовольствия, изъяв их из реальной жизни. А теперь ты
расплачиваешься.

Виконт присел на подоконник и глянул вниз.

— Второй этаж, — вздохнул он, — но достаточно высоко, чтобы выпрыгнув, разбить
себе голову. Тоже одно мгновение, способное изменить жизнь, вернее, прервать ее.

Небо медленно бледнело, звезды исчезали с небосвода, словно слезы, высохшие на
глазах женщины.