фаворитки французских королей. Насть вторая

действуя подобно кокетке, вела жизнь, полную удоволь
ствий и увлечений, интриг и светской суеты. «Знамени
тая королева Марго, — говорит историк Эмбер де Сент-
Аман, — характернейший тип совершенно деклассиро
ванной женщины. Каких же качеств не достает этой кра
савице, чтобы быть счастливой женщиной? Рассудитель
ности. Она добровольно, своими ошибками, обрекает себя
на жестокие унижения. У нее есть знания, ум, талант, но
нет рассудительности и мудрости, гордости, возвышен
ности, подлинного достоинства, в конце концов, просто
го самоуважения. Испорченная «едва из колыбели* бук
вально гиперболической и невыносимой лестью, она жи
вет какой-то фальшивой, призрачной и ложной жизнью,
в атмосфере сказочной, поэтической феерии.

Комплименты, которые расточали ей придворные,
вскружили бы голову и существу куда более здравомысля
щему. «Приходит мне на память, —говорит Брантом, —
что ко двору явился некий дворянин, никогда не видав
ший прежде королевы Наварры. Увидев ее, он мне при
знался: «Теперь я нисколько не удивлен тем, что вы,
господа, так любите двор, ведь видя ее, чувствуешь себя
как в раю, а вам повезло видеть ее каждый день».

Автор «Галантных дам» упоминает нам и о разго
воре , который был у него с господином Ронсаром (чу
десным поэтом тех времен, которого не очень жалова
ли в XVII веке ни Малерб, ни Вуатюр) во время тор
жественного обеда, данного Екатериной Медичи в честь
польских послов:

«Скажите мне правду, сударь, — промолвил тот
(когда королева Марго появилась одетая в платье ив
алого испанского бархата, украшенном перьями и дра
гоценностями больше некуда), — не кажется ли вам
эта юная королева Зарёй, выходящей из мрака ночных
вод, настолько она прекрасна и полна обаяния?»'.
Польские послы вторили ему, называя супругу Генри
ха Наваррского «второй Минервой, богиней мудрости

312