АЛЬБЕРТИ И КУЛЬТУРА РЕНЕССАНСА

латыши ¹, а следующую, рассчитанную тоже на художников,— «Мате
матические забавы», — только по ■ гит а л ьяноки. Из двух сочинении
посвященных архитектуре, «Десять книг о зодчестве» написаны оо-
латыни, а приписываемые ему «Пять архитектурных ордеров» —
по-итальянски. Из сочинений на общественные и политические темы
плавнейшие — «Теопе1ний», «О семье», «Ю душевном спокойствии»,
«Домострой»—написаны по-итальянски. Из латинских важны, главным
образом «Momus» (о князе) и «Pontifex» (о духовенстве). Если же
в'зять весь 'список сочинений Альберти (ср. список сочинений Аль
бертой), то окажется, что итальянских и латинских сочинений при
близительно поровну. Для туманиста, которому полагалось, согласно
неписанному профессиональному кодексу, писать только по-латы
ни,--«я пишу для ученых, а не для толпы», говорил Полициано,—

баланс совершенно необычный. Гуманист Альберти — столько же
итальянский писатель, сколько и латинский. Больше того, он стал
итальянским писателем, можно сказать, с бою, в борьбе с товари
щами по '«огороженному саду», которые к тому же были идеологами
его собственного класса: ведь по происхождению Баттиста принадле
жал к крупной буржуазии, к труппе, подсказывавшей гуманистам их
аристократические формулы. До 1428 т., то  (ееть уже после того, как
ловкие кузены обобрали его и сделали нищим, Альберти стоял на
гуманистической платформе. Почему он изменил ей?

Потому, что в 1434 и в следующих годах он первый из предста
вителей интеллигенции почувствовал изменение культурных устоев.
А сумел он это почувствовать потому, что опыт 1428—1430 гг., об
щение с художниками во Флоренции, открыли ему глаза и проясни
ли сознание. Художники, в том числе крупнейшие, были людьми
скромного достатка, простого образа жизни (вспомним корзиночку
Донателло, висевшую со всеми его сбережениями на потолке его мас
терской и безвозбранно открытую для всякого), мало образованными
книжно, но выполнявшими, хотя из по-другому, чем гуманисты, кла/с-
совьгй 'заказ буржуа1зии. Альберти не приходилось изменять своей
буржуазной природе, когда он резко отмежевался от гуманистической
исключительности. Те два года, что он прожил в Риме и проделал по
его памятникам и развалинам то же художественное и научное па
ломничество, какое проделали за 30 лет до него Брунеллеско и До
нателло, умевшие теперь своим артистическим энтузиазмом воспла
менить в нем любовь к искусству, заставили Альберти почувствовать
себя ближе к художникам, чем к гуманистам.

К еще большему отчуждению oit гуманистов привело Альберти
крушение его боевой попытки официально узаконить литературные
права итальянского языка. Он задумал устроить публичный конкурс
на итальянское стихотворение, чтобы мобилизовать писателей и поэ
тов, владевших volgare, и внушить сознанию общества уверенность

См. прим. на стр. 122.

[ 173 ]