по большей части из общих ям для бедных. Итак, граница сословной престижности, разделявшая
церковь и кладбище, проходила не между «благородными» и цеховой буржуазией и не между
последней и простонародьем, а внутри самого «среднего класса». Его высший слой покоился после
смерти в церквах, рядом со знатью, с «дворянством мантии», с самыми богатыми купцами. Обычные
же цеховые мастера мало отличались от своих же подмастерьев и других «маленьких людей», которым
уготовано было лежать на кладбище.

Но между церковью и кладбищем существовала и иная граница, нежели социально-сословная: граница
возрастная. Кладбище предназначалось не только для бедных, но и юных.

Таблица 3. Доля детей в общем числе захоронений (в процентах отдельно в церквах и на кладбищах)

Возраст 1 год 10 лет
Место погребения церкви кладбища
Дальбад (1705) — 10 25,5 36 67
Дорад (1699)— 18 19 57 62,5
Сент-Этьен (1692) — 4 39 32 48

Доля детских захоронений огромна, и демографов это не удивит. Детская смертность была необычайно
высока, причем не только в обществе в целом, но и в его высших слоях. В приходе Дальбад 36 %
похороненных были моложе 10 лет, в Сент-Этьен — 32 %, в Дораде — 57 %. Детские захоронения
составляли около трети от общего числа захоронений, совершавшихся в течение года в церквах, и
больше половины (на кладбище Сен-Совёр в приходе Сент-Этьен — 48 %) на кладбищах. Нетрудно
заметить: хотя доля захоронений детей в возрасте около 10 лет выше на кладбищах, но и в церквах она
оставалась весьма значительной.

Напротив, младенцев, детей в возрасте до года, почти всегда хоронили именно на кладбищах. Мы уже
видели, что единственные погребения на кладбище, относящиеся к высшей социальной категории, —
это погребения маленьких детей: 12 % — на Графском кладбище в приходе Дорад и 6 % — на
кладбище в Дальбаде. Младенцы даже из самых лучших семей оказывались тогда еще на кладбищах.
Даже если сами родители выбирали для себя престижные места в церкви, их умерших детей в возрасте
до года ждало кладбище. Правда, как раз в конце XVII в., когда отношение к детям менялось, от 4 до
18 % самых маленьких детей в трех тулузских приходах обретали вечный покой в церквах, рядом со
своими родителями, братьями и сестрами. Однако пройдут еще полтора века, прежде чем настанет
день, когда именно маленький ребенок будет с наибольшей любовью представлен в надгробном
искусстве больших городских кладбищ Италии, Франции, Америки. Какая перемена!

Английский пример

В целом можно заключить, что в дореволюционной Франции, с XVI по XVIII в., выбор места
погребения падал в завещаниях большей частью на церкви и лишь в гораздо меньшей степени на
кладбища. В сельских же приходах, насколько можно судить, право быть похороненным в церкви было