ФИЛИПП АРЬЕС "ЧЕЛОВЕК ПЕРЕД ЛИЦОМ СМЕРТИ" СМЕРТЬ КАК ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ
 
На главную
 
 
 
 
 
 
 
Предыдущая все страницы
Следующая  
ФИЛИПП АРЬЕС
"ЧЕЛОВЕК ПЕРЕД ЛИЦОМ СМЕРТИ"
СМЕРТЬ КАК ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ
стр. 204

странствия. Сравним эту ученую иллюстрацию с гравюрами artes moriendi XV в. и даже «Зерцала
грешной души» XVIII в. и оценим революцию в чувствах и психологии, произошедшую в
разделяющий их период времени.

Украшения-мемории

Не все были приверженцами спиритизма, не все заходили так далеко в представлениях о продолжении
жизни после смерти, как английские или американские спириты и их предшественники. Наконец, не
все разделяли экзальтацию, присущую семейству де Ла Ферронэ. Однако не было в XIX в.,
несомненно, почти никого, кого рано или поздно не посетило бы новое чувство: невозможность
смириться со смертью другого человека — и кто не проявил бы этого чувства.

В Музее Виктории и Альберта в Лондоне есть замечательная коллекция украшений. В одной из витрин
собраны те, которые имеют отношение к похоронам или увековечению памяти об усопшем. Ряд этих
украшений, простирающийся с конца XVI до конца XIX в., позволяет проследить эволюцию от
memento mori к «сувениру». Старейший из экспонатов представляет собой портативное, но все же
довольно громоздкое memento mori елизаветинской эпохи: маленький золотой гробик размером с
табакерку, а в нем серебряный скелетик. При виде этого произведения искусства человек предавался
медитациям о неминуемой кончине, что полностью соответствовало тогдашней традиции трактатов,
духовно подготавливавших к смертному часу.

Далее идет уже настоящее украшение: золотой кулон, опять-таки в форме гробика, и в нем локон
умершего. На крышке медальона сделана крошечными буквами надпись по-английски: «П.Б. умер в
1703 г. в возрасте 54 лет». В течение столетия гробик перешел из memento mori в меморию, «сувенир»,
сохраняющий память об умершем и материальную частицу его самого; изменилось и содержимое:
скелетик, призванный напоминать о бренности всего сущего, сменился прядью волос любимого
человека.

Другое миниатюрное изделие рубежа XVII-XVIII вв. соединяет в себе оба мотива. Оно изображает
маленькое двухъярусное надгробие: внизу, на каменной плите, покоится скелет в виде уже знакомой
нам лежащей статуи, а наверху двое ангелов возносят к небу медальон, где за недостатком места
вместо портрета усопшего красуются его инициалы, фон же образует переплетение его волос. Скелет
относится еще к традиции memento mori, остальное — к новой традиции «сувениров».

Оба эти украшения в своем роде уникальны. Зато в очень многих произведениях ювелиров XVIII в.
повторяется с незначительными вариациями мотив миниатюрного надгробия — не мрачного
памятника в интерьере церкви, а стелы или погребальной урны античного образца, рядом с которой
заплаканная женщина, а с ней ребенок или маленькая собачка. Нетрудно узнать здесь уже
упоминавшуюся mourning picture, сведенную до размеров миниатюры. Фон часто сделан из волос
умершего.

Итак, тема все та же — надгробие. Но его вид и функция изменились. Это мемориал, который можно
посетить, как посещают друга в деревне. На смену страху смерти и побуждению к благочестивым
медитациям пришло воспоминание о покойном. На одном из украшений, датируемых 1780 г., стоит
надпись: «Пусть святые обнимут тебя с любовью, подобной моей». В XIX в. изображение надгробия, в
свою очередь, исчезает. Украшение этого времени — простой медальон, очень часто с портретом
усопшего и однимдвумя его локонами. Из прядей волос делают также цепочки и браслеты. Прядь
волос сама по себе становится носителем памяти о дорогом умершем. Тема смерти как бы стирается, а
остается — заменителем тела — его нетленный фрагмент.

Предыдущая Начало Следующая  
 
 

Новости